Генпрокуратура впечатлила всех историей чиновницы Фонда гарантирования, задержанной на взятке в $5 млн. Генпрокурор Юрий Луценко опубликовал фото самой задержанной и пачек денег, с которыми ее арестовали.
Аналогичный пост, но с другим "банковским" коррупционером, в своем Facebook Луценко опубликовал ровно 4 месяца назад. Речь в нем шла о директоре департамента платежных систем НБУ Сергее Шацком, обвиняемом в вымогательстве взятки в $35 тыс. у компании "Платисервис" за ее регистрацию как платежной системы.
С тех пор следствие по делу Шацкого продвинулось очень слабо. Кроме изначально установленных фактов, ничего нового против Шацкого и его предполагаемых сообщников, прокуратура (дело ведет ГПУ) не обнаружила. А сам Шацкий, хоть и временно отстранен от должности, но все же ходит на работу в Нацбанк и, как и прежде, получает свою "директорскую" зарплату.
В конце мая Печерский районный суд Киева дал следователям Генпрокуратуры еще два месяца времени — добыть решающие доказательства им нужно до начала июля. Сам Шацкий на этот же срок остается под подпиской о невыезде из Украины с правом покидать Киев с разрешения следователя. В СИЗО он почти не сидел: Шацкого арестовали 2 февраля, уже 6 числа он вышел из-под стражи под залог в 800 тыс. грн.
Дополнительные два месяца следствию нужны для "анализа компьютерной экспертизы" и, что главное, на то, чтобы рассекретить и оформить для суда протоколы по "негласным следственным действиям" сотрудников прокуратуры. Это такие вещи, как прослушивание телефонов, тайное наблюдение и т. д.
"Уголовный процессуальный кодекс Украины одним из основных принципов называет разумность сроков, предусматривая проведение досудебного следствия в течение двух месяцев со дня вручения подозрения. Но в большинстве уголовных производств оно длится значительно дольше, как минимум полгода — год", — рассказывает управляющий партнер адвокатского объединения "Suprema Lex", адвокат Виктор Мороз.
Но как поясняет советник уголовной практики юридической фирмы Ario" Владислав Грищенко, проблема следствия заключается в том, что само уголовное производство было зарегистрировано задолго до момента задержания Шацкого (еще 2 сентября 2016 года). Поэтому физический объем протоколов по этим негласным действиям может быть достаточно большим.
"Сама процедура рассекречивания негласных следственных действий не особо длительна. Но тот факт, что следователи так и не сделали этого за более чем 5 месяцев, может свидетельствовать о том, что у них действительно могли возникнуть трудности с оформлением и легализацией их результатов", — говорит Грищенко.
Без этих дополнительных доказательств дело Шацкого для ГПУ рискует закончиться ничем. На данный момент все, что есть у следствия — это показания "жертвы" (компания "Платисервис" сама обратилась в органы 30 августа 2016 года) и протокол изъятия денег у тех самых сообщников Шацкого.
Прокуроры исходят из того, что по поручению чиновника НБУ, двое его сообщников (люди со стороны, к Нацбанку они не имеют никакого отношения), вышли на связь с руководством компании "Платисервис" и предложили ей за $35 тыс. ускорить ее регистрацию как платежной системы. Компания согласилась на это (параллельно обратившись в прокуратуру) и в октябре 2016 года передала "посредникам" аванс в $10 тыс.
Здесь в орбиту следствия попадает еще один чиновник Нацбанка — главный экономист департамента платежных систем. По материалам дела, он получил устное указание от Шацкого ускорить регистрацию "Платисервис". Это было в ноябре 2016 года, свидетельство о регистрации компания получила 24 января 2017-го. Всех подозреваемых (двух чиновников НБУ и двух посредников) ГПУ задержала 2 февраля — сразу после того, как "Платисервис" передала сообщникам Шацкого остальную часть вознаграждения в $25 тысяч.
И это самый слабый момент обвинения: Шацкого задержали в его киевской квартире, денег, которые фигурировали в сумме взятки, у него не нашли. Доказательств его встреч с подельниками и получения от них 25 или 10 тыс. долларов у прокуратуры пока тоже нет — как раз на этом и настаивает защита Шацкого. С подобными аргументами за своего сотрудника сразу же вступился и Нацбанк.
"В материалах производства фигурирует еще три человека. Двое из них, по предварительной версии, непосредственно предъявляли требования к "пострадавшей стороне" и непосредственно получали эти деньги. Реальная роль Шацкого в этой истории по-прежнему под большим вопросом. Действительно ли указанные лица действовали по его указанию, или же они просто брали деньги, прикрываясь его именем и авторитетом? Ответа следствие дать пока не может", — говорит Владислав Грищенко.
Как поясняет адвокат Виктор Мороз, одного заявления потерпевшего, если подозреваемый не был задержан на месте совершения преступления, недостаточно. Если у следователей не найдется убедительных показаний свидетелей или аудио- или видеофиксации преступления, следствие может просто развалиться.
Надежда опять же на результаты "негласных действий" следователей. Но, по словам Грищенко, медлительность прокуратуры с их приобщением к делу, намекает на их несоответствие требованиям закона.
Сам Шацкий, тем временем, продолжает работать в Нацбанке: он был временно отстранен от должности директора департамента платежных систем (сейчас его обязанности исполняет Ольга Василева), но в штате по-прежнему числится, получает зарплату и даже выполняет некие должностные задачи.
"Сотрудники Национального банка, отстраненные от выполнения основных служебных обязанностей, привлекаются к выполнению других работ, задач или поручений соответствующего руководителя. За время отстранения сотрудник получает положенную оплату труда", — говорят в НБУ.
Второй подозреваемый во взятке чиновник регулятора — главный экономист департамента платежных систем Александр Криворучко. После того как Печерский райсуд отменил запрет на посещение им НБУ, Криворучко с 6 июня вернулся к своей прежней работе.
