Россия и Украина активно воюют в Сети и соревнуются в креативе
Споры в Интернете, роль сериалов в обществе и попытки побега из ИГИЛ в дайджесте иностранной прессы.
Как воюют мемами украинцы и россияне – Der Standard Исследователь Webster University в Вене изучал использование мемов в дискуссиях о конфликте в Украине. Мемы являются составной часть интернета. Они могут мгновенно распространяться, благодаря прежде всего социальным сетям как Facebook и Twitter. Но то, что мемы посылаются не только с целью развлечения, но и используются в политических дискуссиях, показывает, например, конфликт в Украине. Здесь пророссийские и украинские активисты регулярно обменивались ударами при помощи мемов, которые изучал исследователь Брэдли Уиггинс из Webster University в Вене. Уиггинс подверг содержание отдельных мемов качественному анализу, чтобы выяснить, какие культурные темы и какая политическая информация передаются с их помощью. По Уиггинсу в пророссийских мемах используются в первую очередь названия человеческих испражнений: Украина и ЕС постоянно обзываются мочой или калом. Кроме того, проевропейские и западные политики изображаются как зомби, нацисты и вампиры. В ответ на это украинские активисты нападают прежде всего на культ личности вокруг российского президента Владимира Путина. Так же и мотив «Великой России», которой должен принадлежать и Крым, представляется в карикатурном виде, когда, например, пингвины на Аляске держат щит с надписью «Единая Россия». Интересно, что украинские мемы обращаются в первую очередь к западным культурным ценностям, например, к фильмам, в то время как мемы русского происхождения почти полностью отказываются от этого. Так, к примеру, есть анти-российские мемы, которые обращаются к характерам из фильмов «Austin Powers» (Dr. Evil) или «Maтрица». Что касается пророссийской стороны, то было найдено лишь сравнение республиканца из США Джона Маккейна с Саруманом из «Властелина колец». Уиггинс делает вывод, что мемы «удивительным образом применяются пользователями как средство для разумной критики, дискусссий и дебатов». Российское правительство уже отреагировало на это таким образом, что мемы, посвященные «знаменитостям», в будущем будут рассматриваться в судебном порядке. Кстати, то, что конфликт в Украине не является единственным местом для политических мемов, показывает и предвыборная борьба в США. Геополитика в сериалах - Le Figaro Сегодня весь мир смотрит одни и те же сериалы, однако Соединенные Штаты - единственная страна, которая экспортирует сериалы, обладающие поистине геополитическим содержанием. Мы уже давно смотрим американские сериалы и фильмы. Ощущение, что места, персонажи и образ жизни нам знакомы, усиливается с течением времени. Америка импортирует идеи - израильский сериал "Военнопленный" (Hatufim) превратился в "Родину" (Homeland), британский "Карточный домик" (House of Cards) был переснят американцами с тем же названием - и экспортирует сериалы. Когда мы смотрим израильский или британский сериал, мы чувствуем, где разворачивается действие, мы переносимся в Тель-Авив или Лондон. Когда мы смотрим американский сериал, мы находимся в близком нам мире. Сериалы придают очарование американскому универсализму. С другой стороны, Соединенные Штаты посредством этих сериалов занимаются самокритикой как никакая другая страна в мире. Наиболее влиятельным сериалом на сегодня является "Игра престолов". "Особенно часто его сравнивают с происходящим на Ближнем Востоке. Действие происходит в давние времена, но прослеживаются параллели с Ближним Востоком XXI века: насилие, постоянные войны, сцены обезглавливания. Мы начинаем осознавать, что этот феномен выходит за рамки телеэкранов. Когда вы сегодня исследуете американские праймериз, вы понимаете, что утрата доверия к американским институтам и неприятие традиционных политических деятелей - темы, подробно рассматриваемые в "Карточном домике".
Сериалы отражают реальность, но иногда они ее опережают и даже как будто определяют. Казни в духе средневековья, осуществляемые ИГИЛ, несут на себе печать варварства, напоминающего некоторые сцены из "Игры престолов". Как в XIX веке можно было изучать французское общество по рассказам Бальзака, Золя или Флобера, так в XXI веке современным аналогом журнальных рассказов стали сериалы. В норвежском сериале Occupied изобличается возвращение российской угрозы. Но в первую очередь, критика касается норвежских политиков, Европейского союза, который, по-видимому, выступает заказчиком российского вторжения, и американцев, которые не вмешиваются. Критика распределена равномерно и не ограничивается Россией.
И вновь самокритика, которая, похоже, является уделом западных стран, занимает центральное место. Невозможно представить, чтобы Россия или Китай сняли сериал с аналогичным уровнем самокритики, обличающий коррумпированную и циничную власть. Напротив, действующую власть в этих странах принято считать сакральной. Россияне хотят бежать из ИГИЛ - The Sunday Times В июне прошлого года 24-летняя Мадина из Дагестана, мать двоих детей, под принуждением своего мужа Магомеда поехала с ним в Сирию, чтобы вступить в ИГИЛ. Спустя несколько месяцев Магомед погиб, а Мадину принудили соблюдать траур, как велит обычай. Через несколько дней срок траура закончится. Мадина боится, что ее "кураторы" - исламисты заставят ее выйти замуж за другого боевика. "Мы с ума сходим, не знаем, как ее вызволить", - сказала мать Магомеда. "Контрабандист запросил 1,25 млн рублей, но для нас это астрономическая сумма. Если ее перехватят после побега, могут убить. Я хочу только одного - чтобы она и мои внуки вернулись домой. ИГИЛ стало проклятием для нашей семьи", - добавила она. Ни одна страна Европы не стала таким плодотворным местом вербовки для ИГИЛ, как Россия. Считается, что больше всего людей было завербовано в Дагестане. "Мы негласно поддержали этот исход, закрывали на него глаза, - сказал неназванный источник в Кремле. - Пусть воюют и умирают за границей, вдали от России. Нас это устраивало". Многие из тех, кто поехал воевать, разочаровались и хотят вернуться домой. Других гонят из Сирии российские авианалеты. Власти России опасаются: вернувшись, эти люди могут устроить волну терактов на российской территории. "Уехать для вступления в ИГИЛ легко. Вырваться оттуда живым очень трудно. А если ты сможешь добраться назад в Россию, то столкнешься с правоохранительными органами и спецслужбами", - говорит активистка Севилль Новрузова, помогающая тем, кто пытается бежать с территории, подконтрольной ИГИЛ. После того, как Новрузова публично выступила против радикального ислама, обвинив его в "разрушении семей путем идеологической обработки", она пережила два покушения на ее жизнь и была вынуждена обзавестись полицейской охраной. Она принимает звонки и sms с обеих сторон, часто выполняя роль посредника на сложных переговорах. 31-летний Самур из Дагестана, в декабре 2014 года уехавший воевать за ИГИЛ в Ираке, говорит, что командиры, среди которых много арабов, плохо обращаются с рекрутами с Кавказа. "Они использовали нас, как пушечное мясо, мне не понравилось, как они нами помыкали", - заявил он. Когда Самур заболел, командир разрешил ему выехать в Турцию для лечения. Самур воспользовался этим случаем и сбежал. В России ему дали 5 лет условно за пособничество терроризму.
