9 ноября Верховная Рада сделает первую попытку принять закон о приватизации. Поможет ли он правительству в пятый раз не провалить приватизационный план — на этот раз на 22,5 млрд грн?
У каждого украинского правительства есть заветное желание: получить много миллиардов гривень от приватизации. У трех последних составов Кабмина, с 2014 года по 2017 год, желанной была цифра 17 млрд грн.
Впервые эта цифра появилась в аврально принятом в середине января 2014 года бюджете на тот год, но на фоне аннексии Крыма и военной агрессии России на Донбассе было не до приватизации: ни Украине, ни иностранным инвесторам. Государственных объектов тогда продали на 467 млн грн — 2,7% от плана.
Цифра 17 млрд грн перекочевала в бюджет-2015. Тогдашний премьер-министр Арсений Яценюк заявил о старте “большой приватизации”.
Продавать должны были “по новым правилам”. Первым “звездным” объектом на продажу определили Одесский припортовой завод. Скоро стало очевидно, что ни с новыми правилами, ни с продажей ОПЗ не складывается.
Результат 2015 года был хуже, чем 2014 года: 0,9% от плана. Большая приватизация вновь перенеслась на год, а потом еще на год.
Как ни удивительно это выглядит, но после четырех сокрушительных провалов планов по приватизации доходные ожидания правительства от продажи государственной собственности лишь увеличились. Согласно проекту госбюджета-2018, приватизация должна пополнить казну уже 22,5 млрд грн.
Нереальные миллиарды от сорванной приватизации создают реальные проблемы для бюджета. Доходы от приватизации относятся к ресурсам, которые идут на “финансирование бюджета”, то есть на погашение его дефицита.
Из-за сорванного приватизационного плана Минфин вынужден ежегодно перекрывать дыру за счет внутренних заимствований, сверхплановых доходов или же не финансировать все расходы, дабы оставить больше денег в казне. Есть ли шанс, что в 2018 году правительство продаст имущества на такую сумму?
Нехороший тренд
Сейчас в собственности государства насчитывается 3 444 компании с суммарными активами около 1,7 трлн грн.
Кроме общего владельца, большинство из них объединяет ряд особенностей, в частности непрозрачная или отсутствующая финансовая отчетность. Например, у Минэкономики есть данные только о 1 396 компаниях за 2016 год.
Многие госкомпании используются в коррупционных схемах и являются источником финансирования политической деятельности разных сил. Основных причин такого положения дел в секторе чиновники Кабмина видят две.
Первая — отсутствие единой политической позиции по поводу будущего госимущества. По словам экс-министра экономики Айвараса Абромавичуса, украинская власть не имеет консенсуса по вопросу госсобственности, а без политической воли сдвинуть статус-кво —- сложная задача.
Органы исполнительной власти, у которых эти компании стоят на балансе, всеми силами тормозят передачу данных активов на баланс ФГИ, блокируют корпоратизацию, проведение аудитов и другие мероприятия реформы госсектора.
Логика проста: чем дольше предприятие на балансе у государства, тем дольше можно получать выгоды от теневого финансового оборота и коррупционных схем. Впрочем, передача объекта на баланс ФГИ — не гарантия быстрой продажи.
Вторая причина касается законодательства. Кабмин “привязывал” приватизацию к обновлению законодательства о ней. Объяснял он это тем, что в отличие от действующих новые правила позволят продавать прозрачно и открыто.
При этом законопроекты об изменении правил приватизации — одни их самых непроходимых в Верховной Раде. Например, в 2015 году парламент 11 раз пытался проголосовать за правительственный законопроект №2319а об отмене обязательной предварительной продажи на бирже 5-10% акций предприятия, выставляемого на продажу. Все попытки оказались тщетными.
Понадобился аналогичный депутатский законопроект №2319а-д, три месяца и 14 голосований, в том числе за отдельные поправки, чтобы принять документ.
В 2017 году бюджетный разрыв будет меньше, чем в предыдущие годы.
В августе-сентябре ФГИ продал миноритарные пакеты акций (25%) пяти энергокомпаний. Их купила компания Ornex, входящая в группу “СКМ” Рината Ахметова. За пакеты пяти энергокомпаний Ornex заплатила более 3 млрд грн. К концу 2017 года поступления от приватизации ожидаются на уровне 4,1 млрд грн.
Выдать продажу этих пакетов как старт “большой приватизации” не получится.
“Эти облэнерго и так были в частных руках. Владельцем 72% “Донецкоблэнерго” была компания DTEK. Компания Ornex докупила пакет, и теперь у них более 90% акций. Приватизация привела к тому, что на предприятии теперь отсутствует миноритарий с блокирующим пакетом”, — говорит член Стратегической группы советников КМУ (SAGSUR), соучредитель и вице-президент Украинской академии корпоративного управления (UCGA) Андрей Бойцун.
Аналогичная ситуация с другими компаниями: СКМ докупила пакеты акций в компаниях, которые и так контролировала.
До конца 2017 года ФГИ планирует выставить на продажу пакеты акций “Донбассэнерго”, “Сумыоблэнерго”, “Одессаоблэнерго” и еще 13 предприятий.
В частности, фонд намерен передать в частные руки “Укрнефтепродукт”, “Укрхудожпром”, Белоцерковский завод резиновых технических изделий, научно-производственное предприятие “Система”, стебницкое горно-химическое предприятие “Полиминерал”, тернопольское объединение “Текстерно”, Индустриальную стекольную компанию и некоторые другие объекты.
План-2018
У трех последних составов правительства была почти одинаковая стратегия “успешной приватизации”: завести в Украину именитых западных инвесторов на стартовую приватизацию крупных знаковых объектов. Роль “Криворожстали”, но десять лет спустя, отводилась ОПЗ, реже вспоминали про “Центрэнерго”.
Как продавали ОПЗ
Выбрать ОПЗ в роли “витрины” успешной продажи — не очень хорошая идея. Это проблемный актив. Главный его минус — долг свыше 250 млн долл перед компанией Ostchem Дмитрия Фирташа за поставленный газ.
Долги завода перед Фирташем для иностранных компаний — это не только финансовые, но и репутационные риски. Объект оказался токсичным.
Продажу усложнила и неблагоприятная ситуация на внешних рынках.
Падение цен на мировых рынках на карбамид и аммиак, а также высокая цена на газ сделали бизнес ОПЗ убыточным. За год завод несколько раз останавливался.
Кейс ОПЗ важен еще и потому, что новости о большой приватизации, которая, хоть и с опозданием, но должна была начаться, украинские чиновники разнесли по миру во время инвестиционных роуд-шоу и выступлений на бизнес-форумах.
Продажа завода должна была стать сигналом для стратегических инвесторов, привлечь их внимание к другим активам. ОПЗ не продан. Сигнал по-прежнему нужен и подать его можно, обратив внимание инвестора на другие объекты.
Планы по приватизации-2018 сводятся к продаже дорогих и наиболее интересных для инвесторов активов. В 2018 году ФГИ хочет продать “Центрэнерго”, “Турбоатом”, шесть энергетических компаний, Аграрный фонд, Государственную продовольственно-зерновую корпорацию Украины, объекты малой приватизации.
Также планируется продажа акций Николаевской, Днепровской и Херсонской ТЭЦ, а также Запорожье-, Николаев-, Тернополь-, Харьков-, Хмельницк- и Черкассыоблэнерго. Эти объекты попадают под “суперприватизацию”.
“Центрэнерго” — одно из самых давних приватизационных требований МВФ.
Государству принадлежит 78,3% акций компании. Предприятие эксплуатирует Трипольскую, Змеевскую и Углегорскую ТЭС. В январе-сентябре 2017 года компания увеличила чистую прибыль в 2,1 раза до 2,094 млрд грн по сравнению с аналогичным периодом 2016 года, когда она составила 1,021 млрд грн.
“По данному предприятию определен советник — польский филиал Ernst & Young. Рассчитываем продажу на весну 2018 года”, — сообщил глава ФГИ Виталий Трубаров. До этого времени предстоит провести оценку и аудит компании.
ГПЗКУ — крупнейший зерновой трейдер В 2016 году компания оценивалась 4 млрд грн. У корпорации большая долговая проблема.
В 2012 году ГПЗКУ взяла кредит у Эксимбанка Китая в размере 3 млрд долл. Первый транш поступил в размере 1,5 млрд долл, которые по условиям соглашения планировалось потратить на закупки зерна для экспорта в Китай.
Украина не выполнила условия контракта. Китай подал в Лондонский арбитражный суд на Украину за срыв контракта. Будущее корпорации зависит от того, как будут складываться отношения с китайской стороной.
“Мы получили несколько писем от китайской стороны. Они указывают, что принятие решения о приватизации противоречит подписанному контрактному соглашению”, — говорил ранее министр аграрной политики Тарас Кутовой.
В отношении Аграрного фонда главный вопрос — что приватизировать. Уставный капитал АФ — 5 млрд грн, два из которых были незаконно выведены предыдущим руководителем фонда Александром Кирюком в неплатежеспособные банки в интересах, по версии Генпрокуратуры, Сергея Курченко.
“Что приватизировать в Аграрном фонде? Все, что есть, — это арендованные помещения, сотрудники и ликвидность в виде денег и зерна. Мы можем распродать зерно, вернуть деньги государству и приватизировать будет нечего”, — говорил ранее глава правления АФ Андрей Радченко.
В сентябре 2016 года ФГИ озвучил, что первичная стоимость основных средств Аграрного фонда — 7,4 млн грн, остаточная — 4,3 млн грн. С вариантом, как сделать компанию более дорогой — передать в АФ дополнительные производственные мощности и склады, предстоит еще определиться.
“Турбоатом” — крупнейший в Украине производитель турбинного оборудования. Его продажа также прописана в меморандуме Украины с МВФ. Относительно будущего завода первым лицам государства также следует определиться.
Весной 2016 года президент Петр Порошенко посетил предприятие и заявил, что его приватизация неактуальна — государство будет поддерживать его своими заказами. Однако в августе 2016 года Кабмин включил “Турбоатом” в список предприятий, подлежащих приватизации в 2016-2017 годах.
Позже Владимир Гройсман вроде передумал и заявил, что 51% акций “Турбоатома” должен остаться в государственной собственности.
Финансовое самочувствие завода зависит от загрузки заказами. В третьем квартале 2017 года чистая прибыль предприятия составила 626 млн грн.
Суперприватизация-2018: перспективы и помехи
Цифра 22,5 млрд грн остается нереалистичной. На пути к старту реальной приватизации стоят три преграды.
Во-первых, Кабмин не отказывается от привязки “старт приватизации — обновление законодательства”. Это добавляет еще одну непредсказуемую переменную: парламент может затянуть процесс на неопределенный срок.
На этой пленарной неделе, 9 ноября, парламент намерен рассмотреть новую версию закона о приватизации, который меняет подход к продаже госимущества.
Что меняет закон
Объекты будут разделены на две группы: большие и малые. Сейчас объекты делятся на группы А, Б, В, Г, Д, Е, Ж в зависимости от типа и величины.
Расширяется список объектов, подлежащих приватизации.
Продавать можно будет объекты, которые обеспечивают социальное развитие, сохранение духовных и культурных ценностей, имущество НАНУ, непрофильные активы Минобороны, СБУ, правоохранительных органов, госслужбы спецсвязи и защиты информации, пограничной и уголовно-исполнительной служб.
Меняются правила приватизации предприятий-должников. В отношении предприятия-должника, которое решено продать, нельзя начинать процедуру банкротства до тех пор, пока оно не будет продано.
В случае принятия решения о приватизации дела о банкротстве останавливаются — кроме тех предприятий, которые ликвидируются по решению собственника.
В приватизации не смогут участвовать компании, 10% и больше акций которых контролирует представитель страны-агрессора или само государство-агрессор. Если контролируемая доля меньше, они смогут участвовать в приватизации.
Ослабляются требования к юридическим лицам из офшоров и стран из списка FATF. Если инвестор владеет 50% уставного капитала компании, зарегистрированной в офшорах или стране из списка FATF, он сможет купить украинский государственный объект.
Устанавливаются два способа приватизации: выкуп и аукцион. Последние допускаются в разных вариантах: аукционы с условиями и без, аукционы по методу изучения ценовых предложений, аукционы с занижением стартовой цены. Сейчас также допускается продажа госпакетов акций на фондовых биржах.
Философия закона — упростить правила продажи государственных активов, ускорить приватизационные процессы. В нем есть ряд спорных моментов.
Они касаются защиты прав кредиторов предприятий-банкротов и судьбы участков, на которых расположены подлежащие продаже объекты. Проект предполагает, что земля продается в отдельном порядке по земельному законодательству.
Во-вторых, так же легко закончить продажу объектов энергетики, как в 2017 году, может не получиться. Стоимость, инвестиционная привлекательность и финансовое самочувствие облэнерго, в том числе ТЭЦ, будут зависеть от того, как эти предприятия адаптируются к рынкам электроэнергии и газа.
У многих из этих компаний есть долги. Реагирование энергетических предприятий на рыночные реалии и способность сгенерировать ресурс для расчета с долгами не пройдет мимо внимания инвесторов. Также покупатели будут ориентироваться на перспективы введения RAB-тарифов для облэнерго.
В-третьих, возможно, у власти не будет сильного стимула в виде программы МВФ. Приватизация — одно из основных требований фонда для получения следующего транша. Пока из-за нежелания правительства повышать тарифы на газ для населения с октября переговоры с кредитором “зависли”.
Ожидания по траншу сместились с конца 2017 года на весну 2018 года. Вопрос в том, насколько эта пауза распространится на другие обязательства Украины перед кредитором, в том числе по приватизации.
Без “кнута” в виде МВФ власть вряд ли решится продавать госсобственность в предвыборный год.
Обновление законодательства о приватизации по-разному скажется на будущем объектов. Новый закон позволит запустить малую приватизацию, в том числе через электронные торги посредством системы Prozorro.Продажи.
Однако закон вовсе не гарантирует продажу крупных объектов.
Принятие новой редакции документа не устраняет все линии политического противостояния, в центре которых находятся упомянутые предприятия, а также не решает их финансовые и долговые проблемы.
Перспективы большой приватизации зависят от того, насколько быстро власть придет к единому мнению в отношении госимущества и готовности выполнять взятые на себя обязательства перед внешними кредиторами.
Галина Калачова
