Знаменитый указатель. Напоминает проезжающим мимо о том, что когда-то здесь был целый город энергетиков.
О том, что именно здесь находится остановка общественного транспорта, можно понять по присыпанной снегом лавочке. Снега вообще неожиданно много.
— Понаедут папарацци разные и пишут, что у нас плохо. А у нас тут рай! — говорит мне женщина, ожидающая автобуса.
— Говорят, работы нет, — отвечаю я.
— Ну так надо сделать, чтобы была! — она заходит в рейсовый "Черкассы—Чигирин". — Помогите нам!
Поселок Орбита выглядит, как типичный двор в любом городе Украины: две пятиэтажные хрущевки, стоящие под прямым углом друг к другу, ряд гаражей, детская площадка. Только находится этот двор буквально посреди леса — со всех сторон его окружают сосны и ели. А до ближайшей цивилизации — села Витово — полтора километра. Когда-то поселок был целым городом, но превратился в… улицу того же Витово.
— Говорят, когда все начиналось только, пришел сюда старичок из села, обошел все кругом и сказал: "Все тут будет начинаться, но никогда не закончится", — рассказывает Нина Михайловна Мушакова. Она живет В Орбите с 1978 года, была главным бухгалтером Чигиринской АЭС. — И слова Тараса Шевченко "Чигирине, Чигирине, все на світі гине" тоже не идут из головы.
Дверь в квартиру Нины Михайловны открыта. На вопрос, почему не запирает, отвечает просто: а от кого здесь прятаться? Все свои, были двое парней, которые подворовывали, да поймали их — теперь под следствием. А остальные — добрые и приличные люди.
— Здесь стройка в семидесятом началась, — вспоминает она. — Тянули дорогу с Александровки. Мосты, насыпи. Сначала поселок был под строительство ГРЭС. Думали, станция на твердом топливе будет. Потом решили, что на жидком. Порт построили. Позже строительство прекратили, рабочих — а это пять тысяч человек со всего Союза — собирались направить из Орбиты на расширение Черкасской ТЭЦ. А потом приказ пришел: "В целях сохранения строительных кадров подготовить проект Чигиринской АЭС".
Типичный двор. Окружен лесами со всех сторон.
Местные. Рассказывают о том, что рыба не клюет.
После Чернобыльской катастрофы станция снова сменила назначение и превратилась в парогазовую. А потом и вовсе закрылась. Чуть позже, будто повинуясь неведомому проклятию, та же история произошла с местной котельной. Трижды меняли котлы, а в домах было все так же холодно (в итоге местные сами провели газ, и им разрешили делать индивидуальное отопление). То же и с общежитиями — двумя ныне заброшенными и разваливающимися девятиэтажками-малосемейками, которые стоят рядом, за холмом. То дом престарелых собирались строить, то дом отдыха.
— Раньше здесь клуб был, универмаг, библиотека, столовая, медпункт. Люди приезжали из соседних областей — цены-то дешевые, для атомщиков. А теперь, — Нина Михайловна обводит пустынный двор рукой. — Сами видите. Но не пишите только, что "мертвая зона", нам это обидно. Наоборот же все. Мы когда-то в Москву ездили, с отчетами, так там — метро, люди толкаются, шумно. А тут из общежития вышла, через лесочек в дирекцию прошла — тихо, хорошо.
Наряду с отсутствием центрального отопления есть тут и вторая беда — вода. За питьевой приходится идти полтора километра, в село, потому что из крана течет ржавая, техническая. Мол, скважину когда делали (уже после развала Союза), уперлись в гранит. А пробурить глубже денег не хватило. Вот и страдают все — воду возят велосипедами, санками, носят вручную.
В целом, как рассказала учетчик местного жэка Алена Козубенко, "на Орбите" (так здесь говорят) проживает 152 человека. Это, по сути, один из двух домов. В основном пенсионеры. Молодежь уезжает — работы почти нет. Кто-то ходит к зернозаготовителям, кто-то в лесхоз, кто-то в РЭС. Летом занимаются огородами — положенные шесть соток взяли себе все.
Мушакова. Знает все о городе.
