В конце июня СМИ сообщили, что российского контрактника Виктора Агеева, 1995 года рождения, украинские военные взяли в плен в Луганской области. Эту информацию подтвердило командование украинской 93-й отдельной механизированной бригады, военнослужащие которой 24 июня захватили россиян, а некоторых диверсантов (кадрового российского офицера Александра Щербака) уничтожили в ходе столкновения с противником в районе села Желобок Славяносербского района Луганской области.
Несмотря на то что в Минобороны России, а затем и в Кремле поспешно заявили, что российских войск в Украине нет, а Виктор Агеев не является солдатом армии РФ, его мать Светлана Агеева узнала документы сына на фотографиях, которые ей показали журналисты, заявив, что Виктор подписал контракт на военную службу 18 марта 2017 года. Бывшие сослуживцы Агеева в комментарии Би-би-си также сообщили, что в 2015—2016 годах Агеев проходил срочную службу в полку связи в Новочеркасске Ростовской области, а после увольнения «пошел служить на контракт в военную разведку». Новым местом службы Агеева стал Батайск Ростовской области. По данным Би-би-си, там расквартирована 22-я отдельная гвардейская бригада специального назначения ГРУ. Известно также, что в личной переписке с одним из бывших сослуживцев Агеев прямо сообщил, что находится в Украине, служит по контракту и ему «платят достаточно».
Впрочем, спустя несколько дней после того, как в России стало известно, что ефрейтор Агеев попал в плен, к его матери, учительнице английского языка в сельской школе близ Барнаула, наведались из военкомата и сообщили, что Виктор контракт не подписывал, а воевать в Украину поехал как наемник…
«Со слов военкома я так поняла, что ему велели из Москвы ко мне явиться… Но Виктор ведь мне говорил: „Я еду по контракту“. Присылал на „Одноклассниках“ скан приказа о том, что ему дали ефрейтора. Он был так рад этому! И я была уверена, что он находится в Ростовской области и проходит там службу в 22-й части».
«Он с детства видел себя в военном деле. Армия, особенно разведка — для него это была мечта. Когда он вернулся со „срочки“, жаловался, что мало ему было года, ничему, говорит, не успел научиться. Я ему предлагала: ну останься служить в наших местных частях, а он мне отвечал: „Несерьезно это, не хочу ходить пинать воздух и пить“. Военная романтика ему была нужна. Ну и я не смогла его переубедить, отпустила. Взрослый же человек, самостоятельный, не дурак. И ведь надо ему было с чего-то путь [жизненный] начинать. Единственное — характер у него очень доброжелательный. Стрелять с таким характером — ой, не знаю…»
«Я же человек не военный, но, глядя и смотря наш телевизор, думала, что мы там [в Ростовской области] охраняем нашу границу, ну как мы… мы — россияне. Знала, что там очень опасно. Переживала [за Виктора]. Тем более разведка. Но я верила, что нас там нет, на Украине. Были же официальные заявления, что наши не присутствуют. По крайней мере, я верила, что стараются [не присутствовать]».
«…Я очень политикой увлекаюсь. Всегда смотрю наших знаменитых Соловьева, Киселева, «60 минут» нравится. Хотя вот Киселев как-то так не очень, а вот Соловьев нравится. В общем, немножко разбираюсь, мне кажется [в политике].
— После просмотра этих программ, какие у вас мысли, какие выводы делаете?
— Вывод такой, что украинские СМИ и наши СМИ работают, что ли, только на очернение друг друга. Ну смотрите. Почему у украинцев такая ненависть [к русским]? Может быть, наши СМИ тоже грязи льют на украинцев больше чем надо? Может, специально это происходит?.. С другой стороны, я вот послушала шквал негатива в свой адрес и в сторону России от украинцев, и это было страшно. Угрозы убийством, оскорбления. Может, их специально нанимали так писать? Я, конечно, не знаю, но мне кажется, что россияне так сильно не реагируют [в адрес украинцев], так агрессивно и с такой ненавистью. Я сама вообще не реагирую с ненавистью на них. Думаю, что мое поколение украинцев тоже — как я считают… Хотя, опять же, я там не жила, просто делаю выводы из СМИ, из телепередач Киселева, Соловьева. А больше — где? Где еще говорят убедительно? Теперь меня заинтересовал этот вопрос, когда меня коснулось. Мне просто интересно, почему они все нас так ненавидят-то? Или они не ненавидят нас? Может, это преподносят только нам так?
— Вас удивляет реакция людей на то, что ваш сын отправился воевать в другую страну?
— Просто я бы так не реагировала, если бы на моей территории было такое. Ну, более умно я бы как-то себя вела. А они, молодежь, более эмоциональны, максималисты. Запуталась я совсем. Я всегда думала про эту войну на Украине, все телевизионные передачи смотрела, и вот как жизнь обернулась…"
В среде пользователей российского сегмента Интернета, которые еще не утратили связь с реальностью и не фанатеют от шоу кремлевских пропагандистов, интервью матери ефрейтора Агеева вызвало шквал эмоций. Вот лишь некоторые комментарии людей, чье мнение никогда не будет обнародовано в контролируемых Кремлем российских СМИ:
«Тут можно только развести руками, — пишет проживающий в Германии Вадим Зайдман. — Люди искренне не понимают, почему у украинцев такая ненависть к русским, такая агрессия в их адрес. Интересно, немцы во время Второй мировой тоже недоумевали, откуда у советских такая ненависть к фашистам? Вон ведь до чего докатились: угрозы убийством, оскорбления. «Убей немца!» — призывал Илья Эренбург. Просто шквал негатива! И еще совершенно непонятно: откуда было столько негатива у евреев, которых культурные немцы вежливо гнали в газовые камеры.
«Я очень политикой увлекаюсь. Всегда смотрю наших знаменитых Соловьева, Киселева, „60 минут“ нравится».
Что надо было сделать со страной, с подведомственным народом, чтобы в век Интернета для них истиной в последней инстанции оставались Соловьев с Киселевым?! Чтобы на четвертом году агрессии даже взятие в плен сына не окончательно убедило его мать в том, что российские военнослужащие на территории Украины есть, и она с гордостью доложила, что Соловьев с Киселевым для нее — свет в окошке. Хотя, возможно, именно их угарная пропаганда подвигла «романтического» Виктора Агеева, настолько «доброжелательного», что даже «стрелять с таким характером — ой, не знаю…» поехать защищать «русский мир» в Украине. И на четвертом году войны она, похоже, так и не в курсе — в век Интернета — что российские военнослужащие, которых в Украине нет, в том числе и ее сын, которого там тоже нет, убили как минимум 10 тысяч украинских граждан. Иначе она бы не удивлялась, откуда у украинцев такая агрессия к агрессорам!
…Это уже не граждане. Не народ. Не нация. Это бандерлоги. Не все, конечно. Но то самое ничего не желающее знать большинство, на котором держится режим…"
«Двойственные чувства после прочтения интервью с Агеевой, — пишет блогер Павел Шехтман. — С одной стороны — да, они все соучастники. В той или иной степени, они все — соучастники и подельники. С другой — соучастники почти невольные. Не только сама Агеева, но даже и ее сынок. Обывателю свойственно верить в разумность мира и доверять своему государству. Ну невозможно в реальности, чтобы каждый жил по уши в политике. Большинство живет в кругу бытовых проблем, а по политике смотрит телевизор. И успокаивает себя, если возникает некий тревожащий когнитивный диссонанс. Военному человеку тем более приходится доверять своему государству без всякой рефлексии. Сказали надо — ответил есть, иначе какой же ты военный.
А потом вдруг оказывается, что ты жил в мире, где всем правили уголовные преступники, а твое государство устроило Холокост, развязало мировую войну и т. д., и т. п. Внезапно.
Вот и получаются такие вот преступники-жертвы, которых можно понять, которым можно даже посочувствовать… но о которых можно сказать только, что все, что произошло с ними, они заслужили".
Российский оппозиционер, социолог Игорь Эйдман по поводу интервью написал в «Фейсбуке»: «…У семьи Агеевых выбор был. Сын пошел на тайную войну против Украины в качестве наемника-контрактника добровольно. Матери было несложно понять это, элементарно наведя справки в Интернете об активном участии российских военных частей, дислоцированных в Ростовской области, в антиукраинской агрессии (доступ к Сети сейчас есть практически у всех). Но Агеевой было удобнее верить официальной пропаганде, что «мы с Украиной не воюем». Сын неплохо зарабатывал, переводил деньги маме: «Витюша ведь мне помогает кредит оплачивать, знает, что мне не очень легко». Ее все устраивало. Теперь она, как мамаша Кураж из пьесы Брехта, расплачивается за свою слепоту и конформизм. Мамаша Кураж была маркитанткой. Она, выражаясь современным языком, делала бизнес на войне. А та в отместку последовательно забрала у нее всех троих детей. Судьбы мамаши Кураж и Агеевой показывают, какую жестокую плату берет война за попытки выгодно приспособиться к ней.
Родители российских солдат, воюющих на тайной воровской войне против Украины, начинают как-то проявлять активность, встречаться с журналистами, возмущаться только в двух случаях: когда им недоплачивают компенсацию за погибших детей или когда те попадают в плен. То есть пока дети зарабатывают на войне или власти щедро платят за их гробы, у нынешних мамаш Кураж все в порядке. Они начинают возмущаться и даже готовы идти на контакты с «национал-предателями», только если что-то в процессе продажи «родной крови» пошло не так.
Заметьте, Агеева обратилась не к любимому Соловьеву и Киселеву, а к «пятой колонне» из «Новой газеты». Светлана Викторовна не так наивна, как пытается казаться, и понимает, что путинские пропагандисты, которых она с удовольствием смотрит, не будут предавать гласности ее историю и давить на власть. Она, как и большинство россиян, не наивная пламенная комсомолка и верит пропаганде, только пока это ей удобно и выгодно.
Весь современный российский ура-патриотизм основан на корысти и предательстве. Посылайте нас и наших близких на смерть, заставляйте погибать на секретных воровских войнах, только денежки не забывайте за кровь платить. За хорошую деньгу мы готовы не только «Крымнаш!» орать, но и детей на погибель в чужую землю посылать. Нет отбоя от желающих убивать по контракту в армии и разных частных военных компаниях. Мы же люди высокодуховные, не то что какие-нибудь нечестивые «гейропейцы».
Героиня Брехта хотя бы пыталась удержать своего сына от наемничества. Российские мамаши Кураж спокойно отпускают своих детей на преступную войну…"
