Руфер Виталий Раскалов: "Здесь похоронены космические амбиции России"

Уроженец Черкасской области с друзьями пробрался в заброшенные ангары одного из крупнейших в мире космодрома Байконур и сделал уникальные снимки первого и последнего советского многоразового космического корабля «Буран», который уже много лет стоит бесхозный

Виталий Раскалов — популярный в России и за рубежом руфер, фотограф, блогер. Родился в 1993 году в Смиле Черкасской области. До 6-го класса Виталий жил и учился в Украине, потом его семья переехала в Россию. Школу он заканчивал уже в Москве, но российское гражданство так и не получил. В 16 лет увлекся экстремальными съемками с крыш высотных зданий, которые и сделали его известным в Германии, России и Украине. В интервью «Газете.Ru» Раскалов рассказал о недавнем посещении некогда сверхсекретных объектов на Байконуре и о том, как сейчас выглядит «памятник космическим амбициям человечества».

«Вообще я очень интересуюсь космосом. И для меня побывать там было заветной мечтой, — говорит руфер. — Пошли группой: я, два друга из Украины и четыре друга из Великобритании. Решили, что Байконур будет доступен на майские праздники, когда все отдыхают и бдительность охраны снижена.

— Как вы добирались туда?

— Сам Байконур находится в Южном Казахстане. Есть несколько вариантов. Можно прямо по­ездом ехать из Москвы, он идет около 60 часов и приезжает прямо к Байконуру, в соседний городок. Но мы полетели на самолете в Алма-Ату. Из Алма-Аты на поезде— в Кзыл-Орду. Из Кзыл-Орды взяли такси до Байконура, потому что нас было много, и вышло дешевле. Таксисты были местными, и нам нужно было быстро сочинить историю, почему они нас должны высадить сейчас в поле, в 15 километрах от Байконура (города. — Ред.), а не в самом городе. Я объяснил таксистам, что с нами едут известные британские фотографы, что они хотят прямо сегодня звезды поснимать. Все прокатило, они нас высадили, оставили свой номер, чтобы на обратном пути забрать.

Оттуда мы начали идти. Я понимал: чтобы дойти до самого Байконура (космодрома. — Ред.), нужно минимум две ночи: каждую ночь по 25 километров.

И где-то там есть взорванная шахта ракеты, где можно переночевать. Об этом я узнал раньше. То есть маршрут, которым мы шли, оказался неизвестным. Идти начали в 23.00, и где-то в 5.30 мы зашли в шахту. В шахте расстелили себе спальные мешки, кто-то быстро поел, и легли спать до пяти вечера.

— Расскажи, что это за шахта? Заброшенная?

— Она взорванная. Эти шахты называются, по-моему, П-36. Предназначались для межконтинентальных ракет. Они работали по принципу, что есть заданные параметры, и шахта автоматически, в случае дня Икс, в случае ядерной войны, выстреливает в США. Все они были запрограммированы на то, что, если Советский Союз начнут бомбить, они все автоматом сразу же выстрелят. Это была одна из таких шахт. Вообще, эти шахты должны были заливать бетоном. Но залить бетоном такую шахту — это невероятное количество денег стоит, поэтому ее решили просто обложить тротилом со всех сторон и взорвать, чтобы она была непригодна для запуска.

— Как там ночевалось?

— Нормально. Мы залезли в подходной тоннель, который был связан, видимо, с бывшим помещением штаба. Там были мониторы, и оттуда можно было не только автоматический, но и ручной запуск осуществить. Там в коридоре и легли. Только змей много. Я проснулся — рядом ползет. И вообще постоянно видишь, что в степи что-то ползает.

Где-то до пяти вечера точно спали, по плану нужно было идти ночью. Потому что мы с шахты в бинокли видели Байконур, а значит, и охрана могла бы рассмотреть толпу людей.

Мы поужинали, кофе кто-то сварил, костер разожгли. А в 22.00 начали идти в сторону Байконура. На территорию космодрома по­пали часа в три ночи. А там уже начался довольно сложный путь. Куча всяких построек, некоторые действующие, мы их стороной обходили. Один раз железную дорогу пришлось перебегать, там надо все очень быстро делать, потому что она действующая.

— Все это выглядит заброшенным?

— Да, всякие развалины, какие-то дома, бараки, здания, гаражи. Валялись сгнившие тачки. Там довольно много мусора на самой территории — видно, что никому не надо уже много лет…

Территория, где стояли «Буран» и ракета «Энергия», серьезно охранялась. Там три периметра было. Один периметр — это стена. В ней один вход, с КПП. За стеной, у самого «Бурана», несколько рядов колючей проволоки и между ними полоса из песка. То есть ты становишься туда — и сразу видно, что кто-то проходил. Вдобавок вышки с автоматчиками стоят. Все это заброшено, но выглядит, конечно, эпично. Сразу представляешь, насколько круто это место охранялось.

Сейчас огромные здания стоят, никому не нужные, под ночным небом. Ворота ангара с «Бураном» считаются одними из самых больших в мире. Они в высоту 46 метров. Мы пытались через них зайти, но они были вплотную закрыты. Потом нашли окна выбитые, залезли через дыры, светим фонарями и понимаем, что… Просто вау. Потому что на фотографиях все кажется значительно меньше. А вживую ты светишь и понимаешь, что это просто огромные корабли, и сам ангар невероятных размеров. Ночью фотографии было не сделать, и мы решили отдохнуть, а утром проснуться и начать фотографировать".

По словам руфера, в ангаре они встретили еще одну компанию любопытствующих, тайно проникших туда. А утром экстремальных туристов застукали казахские полицейские.

«Они, естественно, сразу же вопросы: кто вы такие, что вы здесь делаете? — рассказывает руфер. — Мы говорим: туристы, пришли на Байконур посмотреть. Первое, что сказали полицейские, это: «Какие на хрен туристы?!» Короче, как оказалось, они устроили засаду «цветметчикам». Мародерам иногда сложно подобраться к ангарам, и они, чтобы воровать металл, копают траншеи и прямо с траншей берут цветной металл. Например, обрезают провода, идущие от ангаров к другим помещениям или к стартовым площадкам.

А тут, пока мы в ангаре сидели, прямо в соседних ангарах кто-то воровал металл, и полицейские об этом знали. Увидев нас, решили, мол, это наши клиенты, надо брать.

Они, вообще, сами очень волновались. Спросили нас: ребята, вы русские? Мы отвечаем: да, русские. Я тоже сказал, что русский, хотя на самом деле я с Украины, и паспорт у меня украинский. Они: ладно, давайте документы, все нормально, не парьтесь".

В итоге туристов отвезли в отделение полиции в Байконуре, где их допросили сотрудники ФСБ.

«Это был самый короткий допрос ФСБ на свете, — говорит руфер. — Минуты две занял. Спрашивает нас: вы что там делали? Мы говорим: ходили, смотрели. Он говорит: фотки есть? Я говорю: есть. Он: что фоткал? Говорю: «Бураны». Он такой: а ракеты смотрел? Я говорю: нет, а там ракеты есть? Он говорит: да, зря не сходили.

И тут сотрудник ФСБ говорит ключевую фразу: оказывается, эти ангары никому не принадлежат. Они находятся как бы на территории космодрома, но там нет ничего секретного. И он не может ничего сделать, ему наплевать, что я там фоткал..

— Какие у тебя были ощущения от увиденного?

— Грустные… «Буран» же был уникален тем, что он, в отличие от «Спейс Шаттлов», все автоматически производил. Он мог сам взлететь и сесть без контроля человека. В следующем году как раз исполнится 30 лет со дня первого и последнего полета «Бурана».

Главное ощущение в том, что амбиции Советского Союза и России по освоению космоса в этом ангаре остались. Нет уже того величия, нет тех желаний, все это уже заброшено, никому не нужно…"