В ближайшее время Владимир Путин отправится в одну из экспедиций Русского географического общества. Вероятней всего, в Крым. Это не первый подобный опыт президента России. В 2013 году он погружался на батискафе к месту гибели парусно-винтового фрегата Балтийского флота «Олег». А двумя годами ранее — на дно Таманского залива, откуда поднял две амфоры, внешний вид которых вызывал вопросы. В ноябре прошлого года на съезде географического общества Путин вывел формулу любви к Отечеству: «Ездить, есть и любить». Но его пресс-секретарь уточнил, что личного участия президента в экспедициях ждать не стоит: «Мировая ситуация не располагает к научным изысканиям». За минувший год ситуация на планете проще не стала, однако Владимир Путин возвращается к былым увлечениям. Что на этот раз исследует глава государства, выясняла «Лента.ру».
Черное море. Севастополь. На глубине 84 метра покоится огромное античное судно уникальной степени сохранности. Сотни неповрежденных амфор никого не удивят, но крепкий деревянный корпус — редчайшая находка для Черного моря. Во всяком случае так утверждают дайверы подводно-исследовательского клуба «Ростов Дайв». «Удивительно, что никто не успел разграбить», — говорит основатель клуба Роман Дунаев. Вместе с коллегами он обнаружил это судно в мае. Сейчас в рамках проекта «Русской подводно-исследовательской экспедиции», поддержанного Министерством обороны России, дайверы погружаются на глубину, занимаются разметкой и расчисткой корабля, составляют фотомозаику и 3D-рельеф судна. А также размечают квадраты, откуда в ближайшее время будет выбран материал для датировки корабля. Кто выберет этот материал и при ком объявят предположительный возраст находки — главная интрига предстоящей недели.
Дело в том, что Русское географическое общество, куда за помощью обратились дайверы, предоставило экспедиции батискаф. Дайверы уклончиво говорят, что сами им не пользуются. Дорогая техника предназначена для «определенных лиц». Вне зависимости от того, приедет на место исследований президент или нет, ростовчане уже попали в историю: археологические работы, по их словам, на такой глубине никто прежде не проводил. И любая публикация в прессе может помочь делу, привлекая внимание научного сообщества и государственных структур.
«Что нас волнует: как только мы отсюда уедем, судно просто разграбят, — говорит Роман. — Даже на такой глубине найдутся любители. И что делать, непонятно». Он уповает на общественность. Хотя уповать следует на РГО. Точнее, на его Попечительский совет, где красуется целая галерея богатейших людей России.
«Может быть, кто-то из этих миллиардеров услышит и поможет, но пока мы все делали за свои деньги», — вздыхает дайвер.
Еще одно место, способное привлечь исследовательский интерес президента, — национальный музей-заповедник «Херсонес Таврический». В декабре минувшего года, обращаясь с посланием к Федеральному собранию, Путин заявил, что для России «Крым, древняя Корсунь, Херсонес, Севастополь имеют огромное цивилизационное и сакральное значение так же, как Храмовая гора в Иерусалиме для тех, кто исповедует ислам и иудаизм». «И именно так мы будем к этому относиться отныне и навсегда», — пообещал он.
В конце июля Путин принимал активное и непосредственное участие в торжествах по случаю тысячелетия преставления Равноапостольного князя Владимира — крестителя Руси. Согласно одной из версий, крещение он принял именно в Корсуни. Поэтому приезд президента в Херсонес был бы вполне логичен.
Это тем более интересно, что «сакральное место» сотрясают скандалы. Недавно директором заповедника отчего-то был назначен протоиерей Сергей Халюта. «Я так решил, и я имею на это право!» — заявил тогда губернатор Сергей Меняйло. Министр культуры с ним не согласился и через неделю сменил духовное лицо на научное — назначил директором археолога Ларису Седикову.
Словом, мест, куда бы мог отправиться президент Путин, в Крыму хоть отбавляй. Но самый предпочтительный вариант, оставшийся в стороне от скандалов и дающий стране еще один повод для гордости, — античное судно на глубине морской.
Пристрастие Владимира Путина к истории и археологии давно известно. Когда в 2013 году проекты «Морская слава России» и экспедиция на остров Гогланд выиграли гранты РГО, президент начал «тренировки с аквалангом». Поучаствовать в экспедиции по изучению затонувших кораблей Путин предложил предпринимателям Алишеру Усманову и Михаилу Прохорову. «Прохорову плавать не надо, он просто нагнется, чтоб до дна рукой достать», — подшучивал Путин.
Но гораздо больший резонанс вызвала другая экспедиция с участием Путина. В августе 2011 года, занимая пост председателя правительства, он погрузился с аквалангом на дно Таманского залива, чтобы увидеть так называемую «Русскую Атлантиду» — затопленную часть античного города Фанагории. Облаченный в гидрокостюм, на поверхность Путин поднялся, держа в руках две амфоры. Древние сосуды были найдены на глубине двух метров. Для Путина это было третье в жизни погружение с аквалангом.
А вот пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков говорил в другой тональности. На самом деле сосуды были найдены за несколько недель или дней до погружения премьера. «Естественно, их или оставили там, или положили. Это совершенно нормально», — отметил он. Сам премьер лишь поднял их со дна. «Путин не находил амфор на дне, которые там лежали много тысяч лет. Это очевидно. Еще вычищенная до состояния стерильной. Ну, не находил!» — горячился Песков.
Русскому географическому обществу в этом году исполняется 170 лет. Но 2009 год, когда РГО возглавил Сергей Шойгу, а Попечительский совет — Владимир Путин, можно считать его вторым рождением. После этого подтянулись и крупнейшие бизнесмены: попечителями РГО стали Михаил Прохоров, Владимир Потанин, Алишер Усманов. Ежегодно платят взносы Вагит Алекперов, Виктор Вексельберг, Олег Дерипаска и многие другие богатейшие люди страны. Среди попечителей есть и иностранцы. Например, князь Монако Альбер Второй и исполнительный директор компании BP Роберт Дадли. Зачем это им, вполне очевидно. Членство в попечительском совете дает возможность прямого доступа к президенту. Недаром РГО прозвали президентским клубом.
Попечительство — давняя традиция Общества. В императорский период крупнейшим благотворителем был, например, табачный фабрикант Василий Григорьевич Жуков, чье имя получила одна из престижнейших премий Императорского русского географического общества — Жуковская. Особое место среди меценатов занимали золотопромышленники Сибиряковы, финансировавшие целый ряд экспедиционных и просветительских проектов.
В прошлом году на съезде РГО Путин предложил попечителям не ограничиваться только деньгами, но брать и личное шефство над проектами. После чего крупные предприниматели Александр Абрамов и Андрей Бокарев изъявили желание курировать воссозданные отделения РГО в Севастополе и Симферополе. А в 2013 году Путин, например, посетовал, что у региональных отделений общества нет своей крыши над головой. И тут же прозвучал призыв к Попечительскому совету — «принять действенное, активное участие в пополнении фондов».
Государство тоже напрямую помогает фонду. Однажды Сергей Шойгу заметил президенту, что, благодаря господдержке удалось создать Центр подводных исследований. «Да-да, я помню, мы с вами за амфорами ныряли», — отозвался тогда Путин. К следующему съезду РГО воспоминаний у президента прибавится.
Татьяна Меликян
