Это чрезвычайно важный вопрос. Сегодня было бы полезно выйти за рамки объявшего Турцию шоу крови, боли, тревоги, насилия и политики и обратиться к ситуации в Сирии.
Ранее трезво рассуждать о том, уходит ли почва из-под ног Башара Асада и его команды, нам не давал ближневосточный «баланс ужаса». Положение изменилось? Старт данной дискуссии дало то, что США и Иран достигли ядерного соглашения.
Судя по всему, в вопросе ухода Асада президент Эрдоган, который вот уже почти четыре года основывает свои расчеты на идее свержении асадовского режима любой ценой и, вопреки потенциалу и фундаментальным интересам Турции, до сих пор представляет свою страну «одержимой» сменой сирийского режима, сфокусировал внимание на президенте РФ Путине.
Накануне Эрдоган заявил: «В позиции Путина по сирийскому вопросу наметились позитивные сдвиги... Он больше не настаивает на том, чтобы до конца поддерживать Асада. Я верю, что он сможет отказаться от Асада».
Но изменится ли сирийский режим в случае ухода нынешнего президента? Это сложный вопрос. Как и игра, в которую до настоящего момента играла Россия.
Эрдоган может снова ошибаться, а Турция — оказаться еще дальше от стола, на котором идет основная игра.
Действительно, в последние месяцы подпорки, державшие режим Асада на ногах, существенно пошатнулись. За минувшие полгода в отставку ушли главы двух из четырех национальных структур разведки и безопасности. Внутренний круг режима Асада медленно тает.
Накануне в статье под заголовком «На фоне военных неудач Асада Сирия приближается к фактическому распаду» газета The Guardian писала, что регулярная армия, службы в которой за последний год избежали порядка 70 тысяч человек, дислоцировалась за линией Алеппо — Деръа. При этом в случае падения двух этих городов режим сможет защитить лишь Дамаск, Латакию, Хоммс и Хаму на западе страны.
Российский план «обширного фронта против ИГИЛ»
В то время как Асад готовится к непростой осенней поре, Россия предлагает создать «международную коалицию против ИГИЛ», что становится новым штрихом в возникающей картине.
Согласно газете «Коммерсант», министр иностранных дел Сергей Лавров озвучил российский план в Катаре. Российский дипломат предложил американскому коллеге Джону Керри создать «широкий фронт» со странами в регионе на легитимной (с одобрения ООН) основе при сотрудничестве Ирака, сирийской армии и курдских групп.
Известно, что до настоящего момента в позиции России не намечалось каких-либо кардинальных изменений. В глазах Путина Асад, несмотря на то, что его позиции в переговорах с Россией ослабли, — по-прежнему неотъемлемый элемент «баланса ужаса». Москва решительно продолжает выступать против оказания помощи сирийской оппозиции с воздуха, настойчиво аргументируя это тем, что остается риск попадания этой помощи в руки радикальных исламистов.
Какова цель России? Путин не отказывается от умело просчитанного подхода. Российский президент рассчитывает, что уход Асада будет происходить в замедленном темпе. Более того, независимо от того, уйдет ли Асад или нет, будущая структура на западе страны будет любой ценой продолжать стратегические союзнические отношения с Россией. В этом положении Путин намерен усилить позиции в этой «трехмерной шахматной игре».
Событие, которое подтолкнуло его к последнему стратегическому ходу в Катаре, конечно, связано с недавним включением в игру дружественного Ирана, чьи позиции приобрели легитимность благодаря заключению ядерного соглашения.
Разница между Эрдоганом и Путиным
Вероятно, разница между Эрдоганом и Путиным состоит в том, что российский лидер не выстраивает игру на основе «обязательного и немедленного ухода Асада». Приход на место Асада сирийских алавитов может отвечать и приоритетам нового руководства, которые вряд ли изменятся, и планам Ирана, и интересам России.
Видимо, сирийская проблема будет еще долго оставаться на повестке дня. Если персонифицировать расчеты на Асаде и основывать их на гневе, если продолжать мериться силами с курдами, Турция продолжит играть на проигрыш. Уход Асада не изменит социальный облик региона и стратегические опции «рациональных игроков».
