Четвертого августа в квартире типовой нижегородской многоэтажки полицейские обнаружили расчлененные тела шестерых детей и их беременной матери Юлии Зайцевой. Спустя несколько часов задержали подозреваемого — 52-летнего отца семейства Олега Белова. В 2011 году органы опеки пытались его лишить родительских прав за жестокое обращение с детьми, но супруга попросила не делать этого. В этом году она сама подала на мужа иск о лишении родительских прав. Прокуратура также выяснила, что Зайцева неоднократно обращалась в полицию, но никакие меры не предпринимались. Следственный комитет уже начал проверку в отношении полицейских, а член СПЧ Елена Тополева-Солдунова, в свою очередь, возложила часть вины на органы опеки. О том, почему подобная история может повториться и кто замалчивает проблемы домашнего насилия в России, «Лента.ру» поговорила с координатором кризисного центра для женщин «Анна» Ириной Матвиенко.
«Лента.ру»: Как такое стало возможно?
Ирина Матвиенко: Все дело в домашнем насилии. На него не обращают внимания, пока не произойдет очередная трагедия. Муж бил жену, соседи и социальные службы об этом знали, в полицию женщина обращалась, семья состояла на всевозможных учетах во всевозможных организациях. Но у нас нет закона о домашнем насилии, в России сейчас даже термина такого нет. Дела о домашнем насилии проходят по нескольким статьям УК — 115-й («Умышленное причинение легкого вреда здоровью»), 116-й («Побои»), редко — 117-й («Истязание»). И вот результат. Общество активно реагирует на подобные резонансные трагедии, но не знает, что у нас в таких вот «семейных ссорах» гибнет 14 тысяч женщин ежегодно. А пока нет закона, нет и официальной статистики, которую вело бы, например, МВД.
Полиция, видимо, не в восторге от необходимости реагировать на такие вещи? Зайцева, как выяснилось, неоднократно туда обращалась, но толку от этого не было.
Бывает по-разному. Тут многое зависит от конкретного человека. Часто полицейские говорят: «У нас там труп лежит, а вы со своими семейными разборками». Они не понимают, что это тоже может привести к убийству или тяжким физическим увечьям. Другие относятся с сочувствием, принимают заявления, заводят дела. Но системы нет.
Может ли жестокое обращение с детьми послужить основанием для лишения родительских прав?
Жестокое обращение с детьми — это не только лишение родительских прав, но и административная ответственность. Если мужчина ударил ребенка или бил мать в присутствии детей, то это серьезное основание, чтобы прекратить его контакты с семьей. Но если отца лишают прав, то он не должен контактировать с детьми и тем более жить с ними в одной квартире. У нас же об этом не думают. Поэтому я говорю о необходимости комплексного подхода.
Лишение прав — это навсегда, или есть шанс реабилитироваться?
У нас не на всю жизнь лишают, могут частично лишить, могут восстановить. Но это все делается через органы опеки. Мы так волнуемся о правах мужчин — как же, его выселят из квартиры, куда же он пойдет. А то, что он бьет жену и детей и они постоянно живут в страхе, это почему-то мало кого волнует. Или, ах, его лишат родительских прав! А разве может считаться родителем человек, поднимающий руку на детей?
В данной ситуации женщина сама просила не лишать мужа родительских прав.
Это очень понятно, есть особенности поведения пострадавших. Женщина живет в состоянии бесконечной пытки, страха за жизнь детей, свою жизнь. Ей не так просто в одиночку пойти и наказать обидчика. Непросто разорвать эту цепь без помощи специалистов, без команды, которая будет работать именно с этой семьей. Мало того что женщины боятся своего обидчика, они боятся обращаться в государственные органы, в ту же полицию. Женщина и так в тяжелом состоянии, но ее могут еще и обвинить в том, что она не защитила детей. И таких случаев много. Женщина остается один на один с ситуацией, с опасным мужчиной.
Складывается впечатление, что проблему замалчивают. О том, что муж бьет жену, знали родственники, дети жаловались воспитателям в саду, но никто ничего не предпринял.
Порой люди хотят помочь, но не знают, что делать. Могут только обратиться в полицию. Он ее ударил, он совершил преступление. Но у нас нет механизма предотвращения преступлений, действуют исключительно по факту. Это как страшный анекдот — «приходите, когда вас убьют». До абсурда доходит.
Домашнее насилие — это латентная проблема. Она замалчивается и самими женщинами, и профессионалами, которые не всегда готовы замечать такие случаи, потому что у них мало инструментов для эффективного реагирования и мало знаний по этой проблеме.
Конфликты бывают во многих семьях. Где граница, за которой семейные ссоры превращаются в домашнее насилие?
Меня постоянно об этом спрашивают, особенно профессионалы медики, психологи. Здесь та же ситуация, что и с заботой, приводящей иногда к насильственным действиям. Самый главный показатель — страх. Если женщина боится своего партнера, это насильственные отношения. Когда дети, заслышав шаги отца, прячутся под кроватью, в семье насильственные отношения. Но в каждом конкретном случае нужно разбираться.
Можно как-то предотвратить трагедию?
Закон, о котором я говорю, создаст условия для профилактики на ранних стадиях, когда цикл домашнего насилия только начинается. До убийства доходит не сразу, этому обычно предшествует много инцидентов и преступлений. У нас нет инструментов для эффективной помощи семьям. Нужны кризисные центры, куда женщины могли бы обращаться, если у них возникнет опасение за жизнь — свою и своих детей. Нужно, чтобы у такого центра были полномочия вместе с полицией вмешиваться в дела этой семьи и обеспечивать безопасность. Обидчик будет понимать, что если он еще раз совершит противоправное действие, то на него в суд подаст не жена, а социальный центр. Тут много подводных камней, но к этому надо двигаться. Много всего требуется, чтобы эффективно помогать, — например, нужны хорошие специалисты психологи. Один из пунктов такого закона должен предусмотреть механизм организации групп, в которых работают с мужчинами и учат их выражать свою позицию словами, а не кулаками. Опыт показывает, что это работает.
В России прецеденты есть?
У нас нет закона, формально нет домашнего насилия, соответственно, нет и таких групп. Но это нужно делать. Нельзя же всех мужчин по тюрьмам рассадить. Нужно, чтобы в семьях царил мир, чтобы дети не прятались по углам, а жили полноценной жизнью с любящими отцами.
Беседовала Александра Федотова
