В Республике Дагестан (РД) за неделю были задержаны сразу несколько крупных чиновников. В частности, вертолет, ставший уже традицией для подобных операций в республике, 27 июля прилетел за главой Кизлярского района Андреем Виноградовым. 2 августа был задержан руководитель Буйнакского района, сын спикера Народного собрания РД Даниял Шихсаидов. «Лента.ру» попыталась разобраться, что объединяет эти задержания.
Впервые вертолет для задержания чиновника приземлился в республике 1 июня 2013 года на центральной площади Махачкалы прямо между зданием правительства и мэрией. В то время как дагестанцы внимательно следили, кто по телевизору, кто на стадионе в Грозном, за финальным матчем Кубка России по футболу с участием команды «Анжи», в сердце региональной столицы развернулась спецоперация. «Повязали», пожалуй, крупнейшего игрока на политической арене региона, мэра Махачкалы Саида Амирова, которого буквально за полтора месяца до этого признали лучшим мэром России. Прецедент был создан, когда самую мощную фигуру снесли, причем без особых последствий: были опасения жесткого противодействия со стороны членов амировского клана.
«Вертолетное» задержание и последовавший за этим арест главы Кизлярского района Андрея (по некоторым данным, он принял ислам, и его мусульманское имя Юсуп) Виноградова 27 июля 2015 года произвело похожий эффект. И по старой доброй традиции все произошло в праздничный день, когда народ отдыхал, — в День Конституции республики. Ситуация вокруг руководителя Кизлярского района вызвала интерес не столько из-за личности самого Виноградова, сколько из-за того, что чиновник входит в группу влияния еще одного «тяжеловеса» — управляющего дагестанским отделением Пенсионного фонда России Сагида Муртазалиева, олимпийского чемпиона Сиднея-2000 по вольной борьбе. Как говорят наши источники в республиканских эшелонах власти, после ареста Амирова (в прошлом году бывший мэр получил десять лет тюрьмы именно за подготовку покушения на Муртазалиева), чиновник-чемпион стал набирать еще больший политический вес в республике. Это нравилось далеко не всем, особенно в преддверии выборов махачкалинского градоначальника, которые пройдут в сентябре этого года посредством голосования депутатов в Народном собрании. У Муртазалиева, подчеркивают собеседники, были амбиции занять это кресло, которое считается в республике если не равным посту главы региона, то весьма близким по значимости. Теперь же по уголовному делу, возбужденному против Виноградова, фигурантом проходит, в том числе, и Сагид Муртазалиев. Оба подозреваются в причастности к убийствам, покушениям на убийство и финансировании терроризма. Впрочем, сам Муртазалиев сейчас находится за пределами России.
Дагестан настолько особенный регион с уникальной для России этноклановой системой управления, что порой даже местным жителям абсолютно не ясно, что стоит за теми или иными событиями. «Дагестанцев уже можно называть искушенной аудиторией в вопросе с громкими показательными задержаниями чиновников. Обыватели последние события расценивают по-разному. Одни считают, что это продолжение той линии, которая была взята после ареста Саида Амирова. Другие уверены, что идет не до конца понятная борьба за передел сфер влияния, то есть нейтрализация одних в угоду другим», — комментирует дагестанский эксперт Маирбек Агаев.
В свою очередь, в рядах влиятельных чиновников, по его словам, после задержания Виноградова и Шихсаидова наблюдается легкая паника, ведь подобный механизм может быть использован против любого проштрафившегося. Особенно атмосфера страха накалилась после задержания сына спикера. «Даниял Шихсаидов — сын человека, вернувшегося во власть с приходом Рамазана Абдулатипова. Шихсаидов снова стал ключевой фигурой в Дагестане благодаря лично главе республики. Они члены одной команды. Причем эта команда позиционирует себя как борцов с коррупцией, с бандитизмом, как честную и чистую власть. Обыск в доме спикера парламента — серьезный сигнал. Причем не только самому Шихсаидову, а всему руководству региона. Последние события показывают, что первым лицам делается предупреждение», — добавляет Агаев.
Старший научный сотрудник РАНХиГС Константин Казенин также считает, что удар по Шихсаидову отзовется рефреном по главе региона, а все произошедшее собеседник связывает исключительно с политической волей сверху. Вместе с тем политолог отмечает, что во всей цепочке не очень понятен выбор «мишеней». «Под уголовными делами оказались представители двух серьезных групп влияния. С одной стороны, группа Сагида Муртазалиева, а с другой — семья Хизри Шихсаидова. Но это очень разные группы. Муртазалиев в свое время вошел в дагестанскую политику как неформал, он был всегда несколько дистанцирован от дагестанских властей. Его влияние базировалось на контроле за довольно важными в экономическом смысле районами и на политической поддержке за пределами республики. Что касается семьи Шихсаидовых, то глава этого семейства, спикер Народного собрания Хизри Шихсаидов, был в дагестанском истеблишменте еще в советское время. Его никак неформалом не назовешь. Его влияние, скорее, всегда основывалось на укорененности в республиканской руководящей элите. Если идет общее наступление на кланы со стороны федерального центра, очень сложно понять, почему в эпицентре оказались именно эти группы, вернее, почему их выбрали для начала», — поясняет он.
По мнению экспертов, глава Дагестана сейчас пытается усидеть на двух стульях по принципу «и нашим, и вашим». То, что в Дагестане силовики играют огромную роль, — факт общеизвестный. Однако, несмотря на карт-бланш, полученный Абдулатиповым от Москвы при назначении, отношения с силовым блоком даже у него далеко не простые. «Силовые структуры СКФО действуют в Дагестане в значительной степени автономно. Если говорить о задержаниях, то дагестанская общественность ждет от главы определенной позиции: он сам это все инициирует или это делается вопреки ему. Однако он не говорит никакой конкретики о справедливости или несправедливости предъявленных обвинений. С одной стороны, это констатация слабости его позиций, а с другой — попытка отстроиться от действий силовиков. А проблемы, которые возникают, Абдулатипов по возможности старается решать без открытых конфликтов», — анализирует руководитель Политической экспертной группы Константин Калачев.
Очевидно, что свои действия в Дагестане силовики согласовывали по собственной вертикали, и, вероятно, без уведомления первых лиц республики. «Похоже, в федеральном центре считают, что местные власти не полностью контролируют ситуацию в республике. Роль Москвы в этом представляется ключевой. Явно не в Дагестане решения по этому поводу принимались, потому что они попросту не решились бы раскачивать ситуацию. Вспомните историю задержания мэра Махачкалы Амирова. Разве можно было провести эту операцию без Москвы? Конечно, нет. Москва играет главную роль. Демонстративные удары по дагестанским кланам должны еще раз показать, что неприкосновенных нет, а также показать ключевую роль системной работы силовиков на территории республики в формировании повестки», — говорит эксперт.
Еще несколько штрихов об этноклановой системе. В 2013-м главного человека в клане даргинцев в лице Саида Амирова «нейтрализовали» двумя уголовными делами по «тяжелым» статьям. В конце июля 2015 года возбуждено уголовное дело против Сагида Муртазалиева, одного из явных и самых ярких лидеров аварского народа. Задержание 2 августа Данияла Шихсаидова и обыск в доме его высокопоставленного отца — однозначно удар по кумыкскому клану. Шихсаидовы — очень влиятельная семья из представителей кумыков. Сейчас республика полнится слухами, что следующий «вертолет» может быть заказан для Южного Дагестана, в вотчину четвертой по численности дагестанской национальности — лезгинов. «К одному из лидеров лезгинского народа, мэру Дербента Имаму Яралиеву, вопросы накопились уже даже в правительстве региона», — рассказал наш источник в республике. Не ударит ли глобальная зачистка по и без того шаткому национальному равновесию Дагестана — вопрос очень важный.
«На мой взгляд, люди, принимавшие решения, взвешивали риски. Сейчас схема по "выдергиванию" самых авторитетных представителей той или иной нации имеет место быть. Глава республики, который пытается играть на балансе интересов, системе сдержек и противовесов, поставлен в сложную ситуацию. Что дальше? Дагестан будут пытаться привести к общему знаменателю и каким-то образом выровнять там ситуацию, чтобы старая клановая модель ушла в прошлое», — резюмирует Калачев.
Екатерина Петухова
