Госсекретарь США Джон Керри встретился в Сочи с Владимиром Путиным и Сергеем Лавровым, и заявил, что переговоры были «откровенными». Встреча была посвящена ключевым международным проблемам, в том числе, Ирану, Сирии и Украине.
Пресс-секретарь российского МИД Мария Захарова сообщила, что Лавров подарил Керри корзину картошки, выращенной в Краснодарском крае из тех клубней, которые в прошлом году в Париже подарил ему американский госсекретарь, корзину помидоров и футболку с символикой 70-й годовщины Победы над гитлеровской Германией во Второй мировой войне.
Мы попросили прокомментировать эту тему Гжегожа Костшеву-Зорбаса (Grzegorz Kostrzewa-Zorbas):
«Это была всего лишь рабочая встреча, подробности которой мировой общественности неизвестны. Самое важное — это разговор Керри с Путиным. Это была не только встреча министров иностранных дел, но и американского госсекретаря с президентом России, который имеет в этой стране полную неограниченную власть. Несмотря на столь высокий ранг встречи, не стоит возлагать на нее больших надежд. Миру не сообщили ни о ходе, ни о результатах встречи, а это может означать, что она имела рабочий характер и не завершилась какими-либо договоренностями, или что к согласию придти не удалось, и это по дипломатическим соображениям хотят скрыть. Я не думаю, что встреча имела PR-цель. PR был бы при встрече глав дух государств даже если бы они ни о чем не договорились, а лишь, улыбаясь, обменялись рукопожатиями. Встречи госсекретарей, если они не выступают друг для друга новыми партнерами, чаще всего носят рабочий характер, а, по законам дипломатии, разговоры можно вести даже с врагом.
Формулировка «откровенный разговор», по сути, не значит ничего. Как и слова, что «переговоры были конструктивными, дружескими, прошли в духе полного согласия» и т.д. Это слова-наполнители, чтобы было, что сказать, когда ни о чем не хотят говорить. Точно так же не имеет никакого значения то, что Керри возложил венок к памятнику жителям Сочи, погибшим в ходе войны. Это только протокол. Протокольные элементы и пункты программы визитов. Было бы странно, можно было бы нечто усматривать, если бы Керри не стал нигде возлагать венков.
Ничего не следует и из подарка. Такая попытка придать российско-американским отношениям больше теплоты сделана в очень старом стиле. Общественность можно было тронуть символами такого рода во время холодной войны, но не сейчас, когда Россия уже не так закрыта от мира, как был раньше Советский Союз и весь Восточный блок. Неслучайно западные СМИ этого вообще не заметили.
На основании разных сигналов, которые подает Москва, можно предположить, что Россия предлагает Западу забыть об Украине и других спорных вопросах и перейти к «нормализации» отношений. Сигналы очень серьезны: как в высказываниях Путина, так и в высказываниях представителей российских властей, а также российских СМИ, которые часто служат пропагандистским орудием Кремля. Москва высылает сигналы в первую очередь Евросоюзу, указывая, что она готова забыть о спорах, снова проявить готовность к более тесному европейскому сотрудничеству, отменить санкции, если ЕС отменит свои. Пока ЕС предложение не принял, а для отмены санкций нужно единогласное решение. Какая-нибудь страна (в особенности Польша, а если ей не хватит смелости, то Литва, Латвия или Эстония) может заблокировать такой план. Поэтому вероятность того, что ЕС внезапно откажется от своей осторожной, но твердой политики в отношении России, не очень велика.
Запад, как единое целое, не принял предложения о «нормализации», наоборот: в высказываниях Керри и военных представителей США и НАТО звучали предупреждения о новом наступлении России; осуждение вооруженных действий так называемых сепаратистов, а фактически, Москвы; призывы придерживаться Минских соглашений, включая пункты о прекращении огня. Украина не исчезла из повестки дня, Россия и Запад продолжают о ней говорить. Конечно, нет гарантии, что так будет всегда, но пока несмотря на российское стремление к примирительной «нормализации», которое, возможно присутствовало на переговорах Путина и Лаврова с Керри, в отношениях Запад — Москва ничего не изменилось.
Это многосоставная и хитрая игра. Ведь на словах Россия пошла в нормализационное наступление, а одновременно она усилила военные действия на Украине, устраивая своеобразные вооруженные демонстрации у границ НАТО: полеты самолетов, рейсы загадочных подводных судов. Эта игра призвана приучить Запад, что России позволено больше, чем другим, и склонить его принять нормализацию в своих прямых контактах с Россией, забыв об Украине. Пока это не возымело успеха.
У Украины есть очень серьезные поводы для опасений, впрочем, у Польши и многих других стран тоже. Наращивание фактически российских сил в Восточной Украине и в Крыму, активизация вооруженных столкновений, которые пока носят локальный характер, но становятся все более интенсивными несмотря на перемирие, все это найдет отражение в будущем и будет означать новое наступление России на новые части украинской территории (прежде всего для обретения сухопутного моста между континентальной Россией с Крымом через юго-восток Украины). Более того, это приведет к эскалации войны. К таким прогнозам склоняют наблюдения за действиями России, хотя она и направляет разные предложения по «нормализации» в адрес ЕС и США.
Ситуация России становится все более сложной, она слабеет в экономическом плане. И хотя Путин и его политика остаются очень популярными, средств на вооружения, развитие армии и войны становится все меньше. Таков эффект долгосрочных экономических санкций, к которым подключились также те страны, которые не входят в ЕС и НАТО, например, Япония или Австралия. Возможно, без этих санкций российские вооруженные силы были бы уже в окрестностях Киева или на границе с Молдавией. Мы точно знаем, что российская экономика переживает рецессию, сокращается бюджет, в том числе оборонный (словосочетание звучит абсурдно, потому что это, скорее, бюджет агрессивных действий, служащий наступлению, а не обороне). При помощи взаимодействия с Китаем, Индией и странами, которые не вводили санкций, России не удастся покрыть все убытки, которые возникли из-за ограничения экономического сотрудничества с Западом. Возместить потери удастся лишь частично, потому что Запад в целом остается крупнейшей частью мировой экономики, обладает самым большим научно-технологическим потенциалом. Обогнать его в этой сфере удастся не скоро».
