Оригинал статьи опубликован в газете Time 31 июля 1944 года
Земля, по которой Красная Армия с боями продвигается в центральную Польшу и к балтийскому побережью, уже не русская, равно, как и небо. Но русские господствуют в этом небе. ВВС Красной Армии овладели им не менее решительно, чем сухопутные войска — сушей.
На прошлой неделе на южном передовом наблюдательном посту маршал Иван Конев, плотный человек без единого волоска на голове, давал инструктаж своим командирам. Нежный аромат цветущих яблонь отравляло зловоние высоковзрывчатых веществ и мертвых тел. Маршал говорил о новой мощи авиации Красной Армии и о ее основной функции: тесной, самоотверженной поддержке сухопутных сил. В это же время звенья штурмовиков пролетали над яблонями в сторону фронта, чтобы громить немецкую пехоту, огневые позиции и танки.
Изможденные, слабеющие люфтваффе пытались отражать напор, но тщетно. Из Москвы сообщили, что за один день было сбито 128 немецких самолетов. О том, как авиация проложила путь танкам и пехоте Конева, — отдельный рассказ.
В одном только Двинске было уничтожено девять немецких эшелонов. Вагоны с боеприпасами, развороченные русскими бомбами, взрывались, распространяя огонь и разрушения. Немецкие войска, отступавшие в направлении Варшавы, поливали свинцом штурмовики, средние бомбардировщики и истребители, среди них — «Аэрокобры», «Бостоны» и вооруженные пушками «Митчеллы», произведенные в США и управляемые русскими пилотами.
Бремя и благодарность
Есть один человек, имеющий большее, чем кто-либо еще, право ликовать при вестях о триумфе красной воздушной мощи. Спасение и восстановление ВВС после того, как нападение Германии вывело из строя почти всю авиацию, не было работой одного человека. Но один человек взвалил на свои плечи самое тяжелое бремя, и в России он получает львиную долю благодарности. Это командующий ВВС РККА маршал Александр Александрович Новиков.
Москва не сообщает, где Новиков был на прошлой неделе — но, вероятно, он, как обычно, в бешеном темпе перемещается между аэродромами, смотрит, чем живут его пилоты, болтает с ними и подбадривает их. Будь его воля, 42-летний маршал Новиков несомненно сам бы летал на боевые задания. Но этого не разрешает его друг Иосиф Сталин. Как и другим высшим чинам авиации, рисковать жизнью в бою Новикову запрещено.
Не подглядывать
За несколько лет до войны Кремль хранил все сведения, касающиеся его авиации, под столь плотной завесой тайны, что иностранные наблюдатели и даже журналисты, работавшие в СССР, не имели представления о том, на чем и как летают русские, и что они будут делать в случае войны.
Даже после того, как Советский Союз начал получать по ленд-лизу американскую технику, русские оставались подозрительными и держали рот на замке. Когда союзники начали брать верх, русские стали ощутимо свободнее раскрывать информацию. Хотя, в отличие от американцев, они не сообщают общественности о своих новейших боевых самолетах, основные контуры развития русской авиации прояснились.
Зародыш блицкрига
В отличие от политических уклонов, неортодоксальное военное мышление никогда не подвергалось в России наказанию. В 1930-е годы советская теория воздушной войны характеризовалась смелыми идеями. Именно русский, Амирагов, был одним из первых стратегов, заявивших, что современная война должна начинаться согласованным ударом танков и авиации. Немцы разрабатывали ядро своей стратегии блицкрига, но вся остальная Европа не уделяла этому особого внимания. Русские первыми провели крупномасштабные эксперименты с массовой высадкой воздушного десанта и одними из первых — с десантными планерами. Но именно немцы первыми применили эту тактику в бою. В какой-то момент русские эксперименты прервались.
Гражданская война в Испании была лабораторией как для России, так и для стран оси. Русские наблюдали за репетицией германского блицкрига как с военным, так и политическим интересом. При Гвадалахаре их самолеты разгромили итальянские танки, впервые продемонстрировав возможности штурмовой авиации. Но их самолеты устарели. Советские конструкторы и производители не поспевали за теоретиками. К началу финской войны русские самолеты были еще сыроватыми, и основную работу выполняла старая добрая артиллерия.
Но уроки Испании и Финляндии не прошли даром. Конструкция советских самолетов совершенствовалась, а заводы перешли к производству новых типов. Когда этот процесс был в самом разгаре, на страну напал Гитлер.
Союзница-зима
Нападение Германии в июне 1941 году застало ВВС Красной Армии врасплох. Огромное число красных самолетов было уничтожено на земле. В воздухе немцы превосходили русских по численности, вооружению и технике. Неравные бои шли вплоть до зимы, когда на фронтах началось затишье. Шасси русских самолетов позволяли легко установить лыжи вместо колес, а их техники знали, как не дать замерзнуть двигателям и маслу. Немцам в условиях зимы оставалось только горько причитать. В тот год русская зима погубила больше немецких самолетов, чем русская авиация.
К тому времени, как вернулась невыгодная теплая погода, по ленд-лизу начали прибывать американские и английские самолеты. Но конвои союзников, направлявшиеся в Мурманск, несли страшные потери от самолетов люфтваффе, действовавших из Норвегии и Финляндии. Значительную часть поставок по ленд-лизу пришлось перенаправить по длинному маршруту через Персидский залив. Русские не сдавались. Они разобрали авиационные заводы, лежавшие на пути вермахта, перевезли из в тыл и вновь собрали их там.
Под Сталинградом немцы еще обладали превосходством в воздухе. Но Сталинград стал переломом в войне, в том числе, в воздушной. Русские получали все больше самолетов со своих заводов и по ленд-лизу. Постоянно улучшалась конструкция самолетов и подготовка летчиков. Американские и британские ВВС начинали громить люфтваффе на их заводах и в воздухе. Когда на запад покатилось великое контрнаступление, можно было сказать, что русские добились равенства в воздухе.
«К черту ненужные безделушки»
За это Иосиф Сталин должен был поблагодарить четырех человек. Генерал-майоров и Героев социалистического труда конструкторов Сергея Ильюшина и Александра Яковлева, народного комиссара авиационной промышленности Алексея Шахурина и маршала Александра Новикова. Новиков говорил Ильюшину и Яковлеву, какие ему нужны самолеты, два конструктора создавали их на своих чертежных досках, Шахурин их строил.
На момент гитлеровского нападения Новиков был начальником штаба ВВС Красной Армии, ответственным за планирование. На него легла ответственность за спасение авиации от уничтожения. По сути, Новиков сказал: «Делайте для нас истребители. Улучшайте нынешние модели и стройте их как можно скорее. К черту ненужные безделушки. К черту все лишние детали. Нам нужны самолеты, которые могут летать и стрелять. Пилоты у нас есть. Те, у кого недостаточная подготовка, доучатся в бою. Потери будут большими, но люди у нас есть, и так мы будем работать». В поле зрения Иосифа Сталина Новиков впервые попал в 1939 году, на совещании, где обсуждались способы и средства укрепления красной воздушной мощи. Новикова, которого незадолго до этого перевели в авиацию из пехоты, на совещание привел маршал Семен Тимошенко, называвший его «Шуриком». Решительные речи и разумные идеи молодого человека впечатлили Сталина, и они стали друзьями. В 1942 году Шурик заменил на посту командующего ВВС генерала Якова Смушкевича, в следующем году он был произведен в маршалы, став первым красным авиатором, получившим это звание. Сегодня он — Главный маршал авиации.
Скорая расплата
У России было какое-то количество тяжелых бомбардировщиков в ангарах, а еще более совершенные красовались на чертежных досках. В начале 1943 года было совершено несколько пробных налетов на Восточную Пруссию и Плоешти. Однако Новиков отказался от идеи создания мощной дальней авиации. Разработка самолетов и необходимого оборудования, а также обучение экипажей навигации, радиосвязи и ведению бомбежек было бы непосильным трудом.
Россия торопилась, положение было отчаянным. Ей были нужны самолет для скорой расплаты — истребители для борьбы с вражескими бомбардировщиками и штурмовики для того, чтобы громить танки, пехоту и все остальные мелкие цели. Новиков решил, что главной задачей авиации будет плотная поддержка сухопутных сил. Ни на что больше времени не было.
Самый знаменитый боевой самолет России, являющийся ее самым весомым вкладом в тактику воздушной поддержки, — это «Штурмовик»+ Ильюшина. Он вооружен пушками, пулеметами, ракетами и бомбами в разных, но всегда мощных комбинациях. Не очень быстрый и не сверхманевренный, он имеет прочную броню для защиты от пулеметного огня. Он наиболее эффективен на высоте в 150 футов или ниже — его практически невозможно подбить из крупнокалиберных зенитных орудий. Для защиты от истребителей противника штурмовики летают в сопровождении своих истребителей. Штурмовики, действуя согласованно с мощной русской артиллерией, сыграли огромную роль в разгроме немцев.
Истребители
Истребители Яковлева (из которых последним был рассекречен Як-9) обычно считаются лучшими в России. В связи с дефицитом материалов и производственными затруднениями и «Яки» и штурмовики делаются частично из дерева. Несмотря на такой примитив, это надежные самолеты: кроме того, «Як» легок и быстро набирает высоту. Его нельзя назвать аэродинамическим красавцем, в отличие от немецкого FW-190 или американского «Мустанга», но немцы относятся к «Якам» и их неистовым пилотам с огромным уважением.
Еще одну серию хороших русских истребителей создал Семен Лавочкин. В 1942 году Ильюшин, Яковлев и Лавочкин получили по премии в 30 тысяч долларов и звание «создателей сталинской авиации».
Русские пилоты с невероятной теплотой относятся к американским истребителям «Аэрокобра» фирмы «Белл». «Кобрушек», как они ласково называют этот самолет, у них более четырех тысяч. Критика, которой «Кобрушек» подвергли в США за то, что они не могут летать на большой высоте, нимало не смутила русских. Как и любые другие тактические силы, русские ведут большую часть воздушных боев на высоте ниже 15 тысяч футов. Практически все самые удачливые красные асы летают на «Аэрокобрах». Ведущий ас союзников полковник Александр Покрышкин, который недавно сбил своего 59-го нациста, одержал 48 побед на истребителе Белла.
Этим людям не до шуток
Огромное большинство пилотов — простые деревенские ребята. Они летают уверенно и ярко. По сравнению с американскими пилотами они кажутся старше и крупнее. В них мало юношеского задора, они не считают себя красавчиками. Учеба и идеологическая обработка сделала их серьезными людьми, делающими серьезную работу. Они не бесшабашны в смысле сознательной игры с опасностью, но, в отличие от американских летчиков, их не окружает столько мер и средств безопасности.
По сути, их отношение к опасности таково, что ее нужно избегать, но не в том случае, если ты спешишь или поглощен чем-то другим. Некоторые наблюдатели говорят, что они летают на своих самолетах «так же, как скачут казаки». Кажется, они могут выполнить любое количество заданий без видимой усталости. Немногие из них слышали о таких недугах прихотливых пилотов, как психоневрозы.
Их боевой дух высок — сегодня еще выше, чем когда бы то ни было. Александра Новикова ценят и уважают. Маршал так часто посещает части, что большинство пилотов видело его хотя бы издалека.
Карты на столе
Американцы, встречавшиеся с Новиковым, отзываются о нем как о «восхитительном человеке». Это настоящий русский красавец с мягкими чертами лица и короткой стрижкой. Его, человека, не знающего хитрости, раздражает чужая хитрость: он любит выкладывать карты на стол, насколько это позволяют строгости советской политики. Когда Новиков в Москве, его рабочий день обычно начинается в полдень, а заканчивается не раньше полуночи. Каждую свободную минут он посвящает чтению книг о воздушной войне из своей большой библиотеки.
Портреты Новикова красуются в аэропортах страны от Харькова до Алма-Аты, но его имя редко появляется в советских газетах. Как и другие высокопоставленные красные деятели, он оберегает свою частную жизнь. Он любит общество и застолья; когда у него есть время, он появляется на вечерах со своей женой-блондинкой и пьет водку do dna. Форма сидит на нем безупречно.
Достаточное свидетельство
Помимо всех своих прочих достоинств, Новиков — дипломат. Некоторых из своих самых способных сотрудников, чьи таланты он мог бы использовать на родине, Новиков отправил в Вашингтон для оказания мягкого, но постоянного давления с целью увеличения поставок самолетов в Россию по ленд-лизу. В настоящее время с базы ВВС США в Грейт-Фолс, Монтана, откуда самолеты перегоняются в Россию через Аляску и Сибирь, ежегодно отправляется несколько тысяч единиц техники. Предполагается, что СССР производит порядка 30 тысяч самолетов в год. Эти цифры, по контрасту с сокращающимися объемами производства в Германии, служат достаточным свидетельством того, что ВВС Красной Армии (при существенной материальной и боевой — в небе Европы — помощи союзников) выиграли войну в воздухе. Если бы она была проиграна, то Россия проиграла бы и саму войну.
* Слово «штурмовик» обозначает не конкретную модель, а целый класс самолетов, просто ильюшинский — лучший и самый известный из них.
