Соглашение, подписанное в Минске в четверг Владимиром Путиным и Петром Порошенко, стало проблеском надежды на то, что конфликт на востоке Украины, возможно, скоро будет урегулирован. Но было бы глупо рассматривать этот договор с более оптимистических позиций. После 16-часовых переговоров, проходивших в напряженной атмосфере, президенты России и Украины наконец определились с порядком и условиями прекращения боевых действий, унесших жизни 5 тысяч человек. Однако подобное соглашение, подписанное в белорусской столице в сентябре прошлого года, вскоре было нарушено. И возлагать особые надежды на Минск-2 можно, лишь поверив в то, что Путин вдруг всерьез решит наладить свои отношения с Украиной и Западом.
Главным пунктом соглашения стало прекращение огня, которое вступает в силу в ночь на 15 февраля. В результате будет создана демилитаризованная зона протяженностью до 140 километров, отделяющая Украину от пророссийских сил. Как всегда, в соглашении остались нерешенные вопросы, которые могут послужить предлогом для возобновления конфликта в случае, если Путин решит вновь пойти на конфронтацию. Например, исходя из текста соглашения, бои могут продолжаться еще два дня, а тяжелые вооружения должны быть отведены лишь через две недели. Вызывает беспокойство и судьба украинских войск в стратегически важном пункте Дебальцево.
Даже если обе стороны прекратят боевые действия, по-прежнему придется искать способы обеспечения более устойчивого перемирия. Соглашение, подписанное в четверг, лишь в общих чертах обозначило рамки всестороннего и более полноценного политического соглашения, согласно которому Киев должен будет передать властные полномочия пророссийским районам в Донецкой и Луганской областях. Но и здесь есть много недоработок, которыми Путин при желании может воспользоваться в своих интересах.
Как оказалось, в соглашении есть и уступки интересам г-на Порошенко. В нем идет речь о том, что Киев должен провести «децентрализацию власти» с учетом особенностей отдельных районов, находящихся под контролем боевиков — этот термин звучит не так категорично, как «федерализация», на которой до сих пор настаивала Москва. В отдельных районах Донецкой и Луганской областей будет создана своя милиция и судебная система. Но эти отдельные районы не будут наделены правом вето в вопросах внешней и оборонной политики, а значит, они не смогут выступать в качестве пророссийской силы против Киева, который в перспективе может вступить в Евросоюз и даже в НАТО.
Но все эти достижения ничтожны по сравнению с теми значительными уступками, на которые пришлось пойти Порошенко. Россия никогда не признавала присутствие своих войск на территории Украины, и в соглашении ничего не говорится о сроках их вывода. Не идет речь и о немедленном установлении Киевом контроля над границей с Россией, которая безнаказанно перебрасывает через нее тяжелую военную технику и войска. По условиям соглашения Украина сможет установить контроль над границей лишь в конце 2015 года — да и то после того, как будут согласованы изменения в конституции. Это можно считать шагом назад по сравнению с первым минским соглашением, в котором осуществление Киевом контроля над своими границами не оговаривалось никакими принципиальными условиями.
Второе минское соглашение будет эффективным лишь в том случае, если Путин решет ослабить конфронтацию с Украиной и Западом. Но признаков того, что он этого хочет, не наблюдается. Многие факторы, в том числе экономический кризис в России, а также яростная антизападная кампания, которую проводят российские СМИ, указывают на то, что амбиции кремлевского лидера одной Украиной не ограничиваются, и что он пытается восстановить свою сферу влияния в Восточной Европе.
За все время этого кризиса г-н Путин для достижения своих целей неоднократно резко менял свою тактику: то перебрасывал войска, то — в самый последний момент — предпринимал дипломатические шаги. Было бы разумно считать, что Минск-2 — это тактическая пауза. Даже сейчас Западу следует рассмотреть несколько вариантов ответа — в том числе расширение санкций против Москвы и поставку оборонительного оружия Киеву — в ожидании следующего акта агрессии со стороны Путина.
