Женщина, которую супруги из Киева 16(!) лет держали в рабстве, встретилась с родственниками. Сейчас Елену Ширякину, чуть не умершую от истощения, положили в реабилитационный центр
«ФАКТЫ» сообщали о том, что в селе Черевки Згуровского района Киевской области освободили женщину, которую 16 лет держала в рабстве семья киевлян. Пленницу освободили благодаря неравнодушным односельчанам. Они услышали, как по ночам в сарае кто-то плачет, и рассказали об этом председателю сельсовета. Женщина, которую там обнаружили, напоминала живой скелет: истощенная, изможденная, она с трудом могла говорить.
Оказалось, пленницу зовут Елена Ширякина. Ей всего 52 года, хотя выглядит она на все 75. Елена рассказала, что люди, у которых она жила, запугивали ее, заставляли день и ночь работать по хозяйству, кормили помоями. Если женщина пыталась их ослушаться, ее жестоко избивали. По словам Елены, в какой-то момент она начала верить всему, что говорили ее мучители. А они рассказывали, что ее разыскивает полиция, внушали, что у нее онкологическое заболевание и спасти ее может только экстрасенс.
За эти 16 лет успел вырасти сын Елены. Когда женщина попала в рабство, ему было всего два года. Еще у женщины оставался родной брат. Неужели родные все эти годы не пытались ее найти? И что будет с Еленой теперь, когда ее наконец освободили?
Елену Ширякину освободили в тот момент, когда люди, которых она называла своими хозяевами, уехали в Киев, а ее оставили в сарае. Ее плач услышала соседка Татьяна.
— Это был даже не плач, а стон. Она стонала, как раненое животное, — рассказывает Татьяна. — Лена жила у этих людей последние 16 лет. Когда ее только привезли, Алина Сергеевна (имя изменено в интересах следствия. — Авт.) представила ее как свою дальнюю родственницу, которая немного не в себе. Алина Сергеевна и ее муж Виктор жили в Киеве, а здесь, в Черевках, у них дача. Когда Лена только появилась, она была совсем другой. Вы видели ее сейчас? Кожа да кости! А тогда она при своем невысоком росте весила не меньше 90 килограммов. Было видно, что эта женщина не из села. Она красиво одевалась. Даже в магазин чаще всего выходила в деловом костюме. А когда была на огороде (я видела, потому что живу совсем рядом), подходила к деревьям, рассматривала яблоки, любовалась закатами… Она каждый день стирала свои вещи, много читала. Но при этом ни с кем не общалась.
Со временем соседи стали замечать, что Лена сильно изменилась. Перестала показываться на людях, на смену ее костюмам пришли старые лохмотья. А еще люди увидели у нее побои.
— То синяк под глазом, то лицо расцарапано, — вспоминает Татьяна. — Задаешь вопросы — молчит. Лена стала еще больше всех сторониться — как будто боялась. Потом мы поняли, что Алина ее бьет. Иногда это происходило прямо на огороде, где Лена работала день и ночь. Я сама видела, как Алина била ее по спине лопатой. Лена кричала: «Отпустите! Что вы со мной делаете?» А та продолжала избивать… В какой-то момент ее, по всей видимости, перестали кормить, потому что Лена начала таять на глазах. В последнее время это уже был ходячий скелет. За несколько лет молодая женщина превратилась в старую бабку. Она по-прежнему сутками работала на огороде, но стоять уже не могла — только ползала.
— Когда вы узнали, что над Леной в этом доме издеваются, попытались что-то сделать?
— Конечно! Я даже писала заявление в полицию. Но только ничего не изменилось. Я рассказывала об этом председателю сельсовета. В конце концов мы вместе с председателем Лену и освободили.
— О том, что над Леной в этом доме издеваются, люди говорили давно. Но когда я пыталась разобраться, этому препятствовала не только Алина, но и сама Лена, — рассказывает «ФАКТАМ» председатель Черевковского сельсовета Наталья Лавриш. — Когда у Лены спрашивали, откуда у нее побои, она говорила: «Об дерево головой ударилась. Это я сама, случайно…» Люди рассказывали, как Лену заставляли перекапывать 20 соток земли. Год назад я, пытаясь разобраться, собрала односельчан, местных депутатов, вызвала Алину. Но Алина пришла на собрание вместе с Леной, и Лена с ходу заявила: «Только не забирайте меня из этого дома, мне больше негде жить! Я от Алины Сергеевны не уйду!» «Ну теперь вы видите? У нас все в порядке!» — сказала Алина, и на этом все закончилось.
Раньше Лена была зарегистрирована в нашем селе — у Алины. Но потом поменяла место регистрации на село в Пирятинском районе Полтавской области. Позвонив в это село, я выяснила, что несколько лет назад Лена купила там дом. Но жить в этом доме, как сказали в сельсовете, было невозможно — там ни электричества, ни ремонта.
— А что из себя представляют Алина Сергеевна с мужем?
— С виду абсолютно нормальные люди. Дачу в нашем селе купили больше двадцати лет назад. Говорили, что в Киеве у них была риелторская контора. Сейчас Алине уже за семьдесят, но выглядит она значительно моложе своих лет.
— Как вам удалось освободить Лену? Алина пустила вас в дом?
— Что вы, она этого не допустила бы, — говорит Наталья Лавриш. — Нам пришлось зайти в сарай, воспользовавшись отсутствием Алины и ее мужа. Когда Лена только здесь поселилась, она жила в доме. Потом ее переселили на летнюю кухню. А в последнее время держали только в сарае. Мы обнаружили ее там в ужасном состоянии. Истощенная, изможденная, немытая, ноги опухли до колен. В том сарае был ужасный запах. Мне показалось, Лена уже была при смерти. «Что вы тут сидите? — говорю. — Быстро уходите отсюда!» А она, бедняжка, даже встать не может. И говорит: «Я не могу выполнить норму, понимаете?!» «Когда вы последний раз что-то ели?» — спросила ее. Лена покачала головой: «Не знаю». «Я не могу ехать с вами, — отказывалась Лена. — Вы меня в психушку заберете. Я же… дегенерат». Оказалось, так ей сказала Алина Сергеевна. Напугала ее, что председатель сельсовета хочет упрятать ее в психбольницу. «Лена, вы верите в Бога?» — спросила у нее. — «Да». — «Я тоже. И клянусь вам, что хочу помочь. Вы мне верите?» В конце концов мне удалось ее уговорить.
— Я увидел Лену в районной больнице, где ей оказывали помощь, — рассказывает «ФАКТАМ» депутат Киевского областного совета Евгений Чубук. — В тот момент она уже поняла, что ни председатель сельсовета, ни врачи не причинят ей зла, и готова была обо всем рассказать. Оказалось, раньше Лена работала переводчиком в организации, строившей здание немецкого посольства. В Киеве вышла замуж, родила ребенка. Тогда же познакомилась с Алиной Сергеевной и ее мужем, с которыми они жили на одной лестничной площадке. После развода с мужем Лена уехала жить на съемную квартиру на Троещину. Но отношения с бывшими соседями поддерживала.
По словам Лены, однажды Алина Сергеевна предложила: «Давай отправим тебя на работу за границу. Например, в Англию или в Испанию. Будешь учителем русского языка для иностранцев и за пару лет заработаешь на собственную квартиру». Когда Лена согласилась, Алина Сергеевна сказала, что для этого нужны деньги — на визу, оформление документов. Ни много ни мало четыре тысячи долларов. Лена отдала все свои сбережения. Говорит, проходила какие-то собеседования, заполняла анкеты, но с работой ничего не получилось. Потом Алина опять предложила ей работу — уже в Чехии. Сказала, что за визы и билеты заплатит сама, а Лена ей потом все отдаст. В Чехию Лена попала, но была там вовсе не учителем — три месяца проработала в пекарне, после чего вернулась домой. На квартиру, естественно, не заработала. Тогда Алина сказала ей: «Раз тебе некуда идти, живи у нас на даче. Будешь помогать по хозяйству». Сначала, по словам Лены, к ней относились нормально.
— Где же был ее ребенок?
— Лена говорит, что оставила сына своей маме, которая в тот момент жила в России, в Волгограде. Лена сказала маме, что едет на заработки за границу. О том, что вернулась в Украину и живет у Алины на даче, маме не сказала. «Алина приказала не рассказывать, вот я и молчала, — призналась Лена. — Я как будто попала под ее гипноз».
И это было только начало. Алина начала рассказывать Лене невероятные вещи, и Лена, как ни странно, в это верила. Например, сказала ей, что здание немецкого посольства рухнуло, погибли люди, и какая-то комиссия якобы пришла к выводу, что виновата в этом переводчица, из-за которой строительная фирма допустила ошибку. «Теперь тебе грозит тюремный срок», — заявила Алина. Лена поверила.
Точно так же она потом поверила в рассказы Алины о том, что в селе якобы установлены нормы обработки земли и, если Лена не обработает весь огород, их семью оштрафуют. Рассказывала, что по всему селу установлены камеры, видеонаблюдение ведется даже на огородах и за тем, как Лена работает, постоянно следят. Однажды сказала ей, что из-за того, что она плохо работала, их семью якобы оштрафовали на 25 тысяч гривен.
— Потом, по словам Лены, Алина убедила ее позвонить маме в Волгоград и уговорить продать там квартиру, — продолжает Евгений Чубук. — Мама согласилась, приехала в Украину, привезла деньги. Алина пообещала купить за эти деньги дом. Сама же оформила на Лену старую хату в Полтавской области, а деньги забрала себе. Лене Алина сказала, что половину суммы (по словам Лены, речь шла примерно о 15 тысячах долларов) экстрасенс велел отдать на благотворительность.
— Экстрасенс?!
— Это была очередная выдумка Алины, которую Лена приняла за чистую монету. Алина внушила ей, что есть экстрасенс, некая Ольга, к советам которой нужно прислушиваться. Сама Лена эту мифическую Ольгу даже не видела. Алина приносила ей записки, которые якобы передавала экстрасенс. Потом эта же экстрасенс будто бы увидела, что Лена больна раком. Алина заявила, что ей как тяжелобольной можно есть только испорченные продукты. Если хлеб, то только заплесневевший. Если суп, то только скисший. Если Лена не слушалась, ее избивали.
— Почему же за столько лет она не сбежала?
— Она не допускала даже такой мысли, — объясняет глава сельсовета Наталья Лавриш. — Была уверена, что стоит ей уйти от Алины, как ее сразу посадят за рухнувшее здание посольства. Кроме того, Алина внушила ей, что какие-то люди якобы заказали ее убийство и каждый день поджидают на улице с топором.
— Но разве можно слепо верить всему, что говорит один человек?!
— Я тоже не понимала, как такое может быть, пока сама с ней не пообщалась. Лена — затравленная, запуганная женщина. Говорит, что Алина ее как будто загипнотизировала, а еще, скорее всего, давала ей какие-то психотропные вещества. Я не назвала бы Лену психически больной. К тому же она явно все это не придумала — то, как над ней издевались, видело все село.
У Елены Ширякиной молодой голос. Сложно поверить, что таким голосом может говорить женщина, которая выглядит как старенькая бабушка.
— Сначала эти люди были мне как родственники, — признается Елена. — Алина Сергеевна говорила: «Мы пристроим тебя на работу. Ты быстро заработаешь денег». Первые годы, когда я только начала у них жить, отношение тоже было человеческим. Я жила в их доме в маленькой комнате, работала. Но со временем все изменилось. Меня перевели в статус работницы. Даже рабыни. Алина заявила: «Я здесь хозяйка. А ты никто и без моего разрешения не можешь даже открыть рот». Потом начала меня бить. «Ты не член семьи, а работник, — говорила Алина. — Поняла, животное? Руки в ноги — и пошла на огород!»
Она называла меня преступницей и воровкой. Преступницей — из-за того, что мне якобы грозило 18 лет тюрьмы за рухнувшее здание посольства. Еще она называла меня воровкой — за то, что я воровала у нее еду. Но иначе я умерла бы от голода. Однажды я, работая на огороде, съела две клубники. Хозяйка это увидела и избила меня сковородкой по голове. То же самое было, когда я съела кошачий корм. Я была так голодна, что не выдержала… За это она избила меня ногами: «Ты еще котов обворовываешь!» Первое время муж оттягивал ее, пытался остановить… А потом делал вид, что ничего не происходит.
Она внушила мне, что у меня рак желудка. Я спрашивала: «Почему же нет болей?» «Потому что экстрасенс Ольга твою болезнь законсервировала, — отвечала Алина. — Если будешь делать то, что она тебе говорит, будешь жить». А я уже не хотела жить. Не могла больше терпеть эти мучения. Алина кричала: «Да когда ты уже сдохнешь?!»
— За эти 16 лет вы общались с родными?
— Да, звонила маме. Алина приказала говорить ей, что я на заработках за границей, и запретила общаться с сыном. Сынок просил меня по телефону: «Мам, приезжай». А потом перестал просить… Я ужасно виновата перед ним и перед всеми родными.
Мама Елены несколько лет назад умерла. Ее сыну сейчас 18 лет. Парень живет вместе с дядей — родным братом Елены Олегом Оболонцевым. Все это время Олег был уверен, что сестра работает за границей. Узнав о том, где она находится на самом деле, тут же приехал в Згуровку.
— О том, что Лена в Киевской области, я узнал от… Алины Сергеевны! — рассказал «ФАКТАМ» Олег Оболонцев. — Она сама позвонила сыну Лены и заявила: «Твоя мама говорит неправду! Рассказывает журналистам, что мы якобы над ней издевались. А она жила у нас прекрасно, на всем готовом». Мы были в шоке: как это жила у них? По последней информации, полученной от них же, Лена уехала на заработки в Японию. За эти годы мы видели Лену один раз — причем не я, а мама. Мама тогда продала в Волгограде квартиру за 30 тысяч долларов и привезла эти деньги Лене — на покупку дома в Украине. Дом пообещала купить эта Алина Сергеевна. Но то, что она купила, стоит от силы пару тысяч долларов. Старая хата на хуторе. Куда делись остальные деньги, не известно. Вернее, теперь уже понятно, что их забрала Алина. Так как жить в этой хате было невозможно, мама переехала ко мне в Харьков.
— А в каком состоянии в тот момент была сама Лена?
— Мама говорила, что Лена держалась отстраненно, о себе ничего не рассказывала. Это была короткая встреча, после которой Лена якобы опять уехала. Алина Сергеевна говорила, что она поехала в Испанию ухаживать за пожилым человеком, а потом вместе с семьей этого человека якобы переехала в Японию. Когда я сейчас увидел Лену, с трудом ее узнал. У нее страшное истощение — видно, что ее морили голодом. Оказалось, Алина Сергеевна успела рассказать ей небылицы и обо мне. Якобы я хочу ее убить за мамины деньги и уже нанял киллера. Сейчас сестра понимает, что ею манипулировали. Говорит, что с ее глаз как будто спала пелена. Хочется верить, что так и есть. Сейчас журналисты одного из телеканалов отвезли ее в киевский реабилитационный центр, где, надеюсь, ей помогут прийти в себя. Буду добиваться, чтобы эту Алину наказали по всей строгости закона.
— Лена уже видела своего сына?
— Нет. Он пока не захотел с ней общаться. Он вырос с мыслью, что не нужен маме. Возможно, сейчас изменит свое мнение. Поживем — увидим.
Жители Черевков говорят, что Алина Сергеевна с мужем из села не уезжали. Но их калитка закрыта, из дома они не выходят и никого к себе не пускают. Их мобильные телефоны отключены. Соседи называют их гипнотизерами. Тем временем прокурор Киевской области Дмитрий Чибисов заявил, что уже открыто уголовное производство по статье «Незаконное лишение свободы». А потерпевшую теперь ждут экспертизы. «Мы должны установить ее психологическое состояние и понять, могут ли ее показания лечь в основу обвинения», — объяснил прокурор.
