Цепочка последний событий в Кремле, начиная от убийства Немцова, последовавшего за этим исчезновения из публичного пространства Путина, и заканчивая презентацией фильма-признания «Крым. Дорога домой» породила массу версий о том, что сейчас происходит в Кремле и имеет ли место заговор элит.
На фоне непрекращающихся боевых действий на востоке Украины и постоянных намеков Путина на возможность применения ядерного оружия даже в локальных конфликтах, понимание логики действий московского лидера для Запада — вопрос №1 в геополитической повестке дня. О взгляде европейцев на российско-украинский конфликт, необходимости военной поддержки Украины и сделке, которую Путин предложил россиянам — читайте в эксклюзивном интервью Андреаса Умланда, магистра Оксфордского и Стэнфордского университетов, ученого, специализирующегося на русском ультранационализме, европейском неофашизме и сравнительной демократизации, а также постсоветском российском «негражданском обществе» — на ТСН.ua.
— Что означало внезапное исчезновение Путина? Согласны ли вы с экспертами, которые говорят о том, что Россия была грани государственного переворота?
— 10-дневное отсутствие Путина было нетипично. В целом поведение Кремля становится все более странным. Это, возможно, еще не означает государственный переворот, но это возможный признак соперничества, если не конфликта, различных группировок в окружении Путина.
Если до того ничего экстраординарное не произойдет, то 2018 год будет иметь решающее значение: российскому «селекторату» (т.е. московской элите) придется либо снова решиться на выдвижение кандидатуры Путина в президенты страны либо предложить кого-то другого (все это, вероятно, будет происходить на фоне отмены чемпионата мира по футболу в России). Согласование этого вопроса между разными группами интересов будет трудным и конфликты все более вероятными.
— На днях в эфире российского телеканала вышел документальный фильм «Крым. Дорога домой». В нем Путин, по сути, дает показания против самого себя, признаваясь в международном преступлении. Как вы думаете, зачем он это сделал? Он не боится международного суда?
— Имидж Путина на Западе пострадал до такой степени, что отстаивать прежнюю, неправдоподобную версию случившегося в Крыму больше нет смысла. Это новая история о том, как «присоединяли» Крым, предназначена, так сказать, для внутреннего потребления. Я как-то сказал российскому послу в Германии, что его страна «потемкинское деревня в нефтяной лихорадке». Он не был рад этой фразе.
Признавая, что Россия стояла за событиями в Крыму весной 2014 года, российское руководство делает все население России заложником кремлевского авантюризма во внешней политике. Эта стратегия направлена на создание «менталитета крепости» в России. И этот трюк, кажется, работает. Рано или поздно, Россия также признает свое военное присутствие в Восточной Украине, хотя Кремль будет настаивать, что ввел войска, чтобы помочь «остановить гражданскую войну» в Донбассе.
— Подразумевалось, что подписанные в Минске соглашения, были последним предупреждением ЕС Путину. Теперь, когда понятно, что условия соглашения не соблюдаются, а Путин игнорирует не только это соглашение, но, на самом деле, западные ценности и Олланд с Меркель лично. Как Меркель и Олланд должны действовать сейчас?
— Я предполагаю, что ЕС и США уже разработали новый список санкций на тот случай, если демаркационная линия между двумя псевдореспубликами и контролируемая Киевом территории Донбасса будет нарушена снова, например, если будет нападение на Мариуполь.
Я надеюсь, что Запад в таком случае решится пойти на меры, до сих пор считавшиеся «священными коровами», такие как отключение России от платежной системы SWIFT и введение импортных санкций на поставки российской нефти в Европу. Такого рода радикальные санкции способны подорвать российскую экономику, в основе которой лежит поток ежемесячных вливаниях нефтяных евро из ЕС.
Если соглашение о прекращении огня материализуется, но часть территории Донбасса останется под фактическим контролем Москвы, это все равно будет грубым нарушением минских договоренностей. Тогда ЕС, в частности, должен будет определить, свою позицию по отношению к Украине — или лишь поддерживать текущие санкции, или же добавить новые. Трудно предсказать, что будет результатом этой дискуссии внутри Союза и его стран-членов.
— На Украине многие считают, что Путин политически и дипломатически переиграл Олланд и Меркель. Каково ваше мнение?
— Конечно, несоблюдение, даже частичное, минских соглашений можно будет рассматривать как определенное поражение ЕС. Тем не менее, нельзя не признать, что немецкая или французская общественность не очень обеспокоена украинской территориальной целостностью. Обычных людей в ЕС больше всего интересует, когда закончится война. Большинство граждан ЕС были бы, скорее, счастливы получить еще один замороженный конфликт в Восточной Европе, только бы у них под боком прекратили стрелять.
— Путин ведет политику, которая, казалось бы, противоречит здравому смыслу. Видите ли вы какую-то логику в действиях Путина?
— Это конечно «логика» империализма, шовинизма, колониализма, и реваншизма — то, что нам хорошо знакомо из европейской истории 19-го и 20-го веков. Более глубокий смысл поведения Кремля определяется вопросом: как нынешняя правящая элита Москвы может легитимизировать свою власть в период экономической рецессии и спада жизненных стандартов? Кремль, похоже, предлагает россиянам новый общественный контракт: «Ваша жизнь лучше не станет, но зато вы опять будете представителями государства, которого боятся во всем мире».
Если раньше условия «сделки» между режимом и населением звучали как «никакой вовлеченности в политический процесс взамен на хлеб», то теперь «никакой вовлеченности в политический процесс взамен на хлеб и зрелища».
Этот негласный договор, однако, будет работать только до тех пор, пока уровень жизни не достигнет критического уровня. Если раньше условия «сделки» между режимом и населением звучали как «никакой вовлеченности в политический процесс взамен на хлеб», то теперь «никакой вовлеченности в политический процесс взамен на хлеб и зрелища». Но «хлеб» еще часть этой сделки. И эта та точка давления, которую Запад может использовать.
— Что сейчас в Германии говорят о России, Путине и российско-украинском конфликте?
— Недоверие к Кремлю в Германии растет изо дня в день. Еще два года назад в Германии среди политиков и публицистов доминировала концепция стратегического партнерства с Россией. Сейчас ее сторонники, так называемые «Russlandversteher» (понимающие Россию), все больше сдают позиции. Фракция пропутинских комментаторов сократилась до некоторых промышленных лоббистов, правых и левых радикалов, а также некоторых отставных политиков (особенно из Социал-демократической партии). И хотя есть несколько действующих влиятельных политиков, которые все еще хотят возродить прежний подход, «новая восточная политика» бывшего канцлера Шредера закончилась.
— Как вы считаете, могут ли новые санкции помочь остановить Путина? Если нет, то что может его остановить?
— Потенциал давления решительных западных санкций недооценен. Россия, во-первых, глубоко интегрирована в мировую экономику, и, во-вторых, промышленно и инфраструктурно слаборазвитое нефтяное государство. Я как-то сказал российскому послу в Германии, что его страна «потемкинское деревня в нефтяной лихорадке». Он не был рад этой фразе. Российская экономика и бюджет сильно зависят от сотрудничества с Западом. А жители России куда менее готовы страдать за спорные «успехи» во внешней политике страны, чем это обычно предполагается. В настоящее время высокий уровень поддержки населения России Путина строится на понимании того, что нынешние стандарты жизни в значительной степени останутся прежними. Если это уравнение будет нарушено, поддержка Путина будет снижаться.
— Может ли конфликт на Украине спровоцировать Третью мировую войну?
— Я предупреждал о возможности третьей мировой войны между Западом и Россией, шесть лет назад, и сегодня такой риск действительно существует. Тем не менее, эта перспектива не должна пугать Запад. Для предотвращения дальнейшей эскалации конфликта ЕС должен стать более решительным и верным своим ценностям в отношении России, принять меры, которые впечатлят Россию больше, чем еще один раунд беззубых переговоров. Прочная дипломатия должна сопровождаться эффективными санкциями, а также четко сформулированной готовностью содействовать Украине в возможных дальнейших военных столкновениях с Россией. Некоторые страны могут сделать это путем предоставления оборонительного вооружения (дроны, радары, противотанковые ракеты и так далее). Другие страны, такие как Германия и Австрия, могут помогать, не предоставляя оружие, а другую помощь.
